Бог с синими глазами - Ольховская Анна

– Папа, ну зачем ты так с Аной! – возмутилась Гюль.

– Ничего, все нормально, твой отец прав. – Похоже, в машине стало гораздо светлее от моих пылающих ушей. – Вы не думайте, Фархад, что я всегда веду себя по-свински, это все от усталости.

– Вот и умница. Сейчас приедем домой, вы отдохнете, найдете своего мужа, а потом, если захотите, встретитесь со своей приятельницей. Поверьте, я здесь знаю все и всех гораздо лучше, чем госпожа Утофф. Поэтому пользы от меня все же побольше, верно?

Хлопнув опухшими от стыда ушами, я кивнула. Отец Гюль улыбнулся и приказал водителю продолжить путь.

Путь продолжился, но, как оказалось, у него, у пути, на сегодня были свои планы. Возможно, пиво и девочки, не знаю. В любом случае мы с Таньским в его планы не входили. И путь специально проложился так, чтобы буквально на следующем светофоре оказаться рядом с роскошным лимузином. Стекла у лимузина были затемненными и очень, очень высокомерными. Но и у Фархада автомобиль был не лыком шит, а «металликом» крашен, только что окна были обычными, прозрачными. А у того окна, что оказалось вплотную к лимузину, печально скукожилась я.

Да, понимаю, зрелище не для слабонервных, но зачем же так истерить? Сами посидите у бедуинов пару неделек, а я потом на вас посмотрю.

Но лимузин продолжал истошно орать автомобильным сигналом и мигать всем, что мигается. А потом затемненное стекло поползло вниз, а там…

О-бал-деть! Вот и не верь после этого в судьбу! Посреди перенаселенного Каира встретить на светофоре ту, о ком говорили буквально пять минут назад! Из окна мне ожесточенно махала рукой Илонка!

– Господи, Лощинина, ты откуда?!

Но ответить я не успела, загорелся зеленый свет, и одновременно заистерили остальные машины.

– Не уезжай, слышишь! – Супермодель чуть не вывалилась из окна. – Остановитесь где-нибудь здесь! Иначе обижусь навсегда!

– Можно? – ого, оказывается, не все запасы мольбы исчерпаны в прошлый раз, что-то еще осталось.

Этого чего-то вполне хватило, Фархад кивнул и передал мою просьбу шоферу. А сам вытащил мобильный телефон и, похоже, позвонил сыновьям. И правильно, пусть едут домой, мы их догоним.

Не сложилось. Во всяком случае, у нас с Таньским. Потому что суперзанятая госпожа Утофф утащила нас к себе. Ее глаза сияли такой искренней радостью, а восторг по поводу нашей неожиданной встречи был так неудержим, что отец Гюль не смог противостоять напору Илонки. Взяв с нас железобетонное обещание позвонить и сообщить, как все сложилось, он отпустил нас с Якутович. Не реви, Гюль, мы скоро увидимся, и я познакомлю тебя с Лешкой.

Нет, все же как приятно не разочаровываться в человеке! Илонка повела себя совершенно неожиданно для своих спутников. Вообще-то она повела не себя, а нас, причем не куда-нибудь, а в свой дворец на колесах. Даже приказала дверцы перед нами открыть, а ведь нас смело можно было закинуть сквозь люк в крыше, словно мешки с картошкой.

Радостно сообщив своим обалдевшим спутникам, что на фуршет сегодня она не поедет, поскольку к ней пришла ее хорошая знакомая, которой необходима помощь и поддержка, Илона грациозно впорхнула следом за нами в лимузин.

– Поехали, Дима! – приказала она водителю. – Домой! – Со стороны руля раздался такой знакомый, такой приятный сейчас скрежет камней. Гоблин Дима?

– Димочка, это вы? – радостно завибрировала я всеми фибрами души. Кстати, всегда стеснялась спросить: а фибры – это жабры?

– Он, он, – нетерпеливо махнула рукой устроившаяся напротив нас Илона. – А дома еще и Борис ждет. Я их всегда с собой беру, это мой НЗ.

– Неприкосновенный запас? – улыбнулась Таньский.

– Нет, надежная защита, – вернула улыбку Илона. – А вы, как я понимаю, Татьяна Старостенко, подруга нашей Анны?

– Да, но откуда…

– Ну, вы с Анной стали просто звездами Интернет-видео. Правда, на довольно специфических сайтах, принадлежащих террористическим группировкам, но зато показывали вас часто. Даже в наших новостях информация прошла. Ох, Лощинина, Лощинина, – покачала головой Илона, наливая в три бокала шампанское, – если бы ты знала, как я перенервничала из-за тебя! И из-за твоей подруги, кстати, тоже.

– Серьезно? – недоверчиво посмотрела на бывшую однокурсницу я. – Но мы же никогда особо и не дружили, а Таню ты вообще не знаешь.

– Дура ты, Лощинина, – грустно сообщила Илона, протягивая нам бокалы. – Я что, по-твоему, рептилия бесчувственная? Ну ладно, давайте выпьем за ваше освобождение, а также за нашу невероятную встречу!

– Да уж, – усмехнулась я, поднимая бокал, – встреча действительно из области ненаучной фантастики.

– Ох, девчата, – выпив шампанское, посмотрела на нас Илона сияющими от радости глазами. – Больше всего сейчас мне не терпится узнать о ваших приключениях все подробности, но я подожду. Во-первых, мы уже почти приехали, а во-вторых, – она забавно сморщила нос, – вы не обижайтесь, но вам надо принять ванну и переодеться.

– Да чего там обижаться, – вернула я бокал, – очень сложно благоухать лилиями после стольких дней, проведенных в лагере бедуинов.

– Где? – широко распахнула глаза Якутович.

– Именно там. В Пицунде.

– Боже, девчонки, – аж заерзала от нетерпения Илона. – Я чувствую, меня ждет еще немало потрясений! О, а вот и моя здешняя хибарка, я арендовала ее на месяц.

Ну и кокетка эта Якутович. Хибарка! Наш лимузин как раз въезжал через отъехавшие в сторону ворота на территорию, площадь которой хотелось почему-то измерять акрами. Обнесенное высоченным забором, здесь скрывалось настоящее поместье какого-нибудь английского лорда. Или пэра. Ухоженные газоны, ровные дорожки, цветники, над которыми поработали самые лучшие ландшафтные дизайнеры, – все это аристократическое великолепие подобострастно окружало надменно поглядывавший на всех сверкающими окнами особняк. И не какой-нибудь там убогий осопляк, жалкая новорусская подделка, которых много расплодилось сейчас в России, а самый настоящий, надутый и важный особняк. Даже заходить в него страшно в таком виде, а вдруг выплюнет?

На пороге застыл второй гоблин, Борис, как и было обещано. Увидев выпавших из машины следом за хозяйкой чучел, он удивленно поднял брови. Раздался скрип несмазанного механизма.

– Так, Боря, у нас гости, как видишь, – деловито бросила на ходу Илона. – Комнаты наверху, надеюсь, в порядке?

– Да, но…

– Никаких «но»! – резко оборвала его хозяйка. – Проводи дам наверх, покажи им комнаты. А вы, – обернулась она к нам, – не стесняйтесь, расслабляйтесь, приводите себя в порядок. Там в ванных комнатах есть чистые махровые халаты, наденьте пока их, потом подберем вам что-то более подходящее. В общем, располагайтесь, а через час жду вас внизу, в гостиной, на торжественный ужин в вашу честь.

– Илона, а в комнатах, куда мы направляемся, телефоны с выходом на международные линии есть? – умоляюще посмотрела я на Якутович.

– Что, не терпится мужу позвонить? – рассмеялась та. – Понимаю. А телефоны должны быть, вот насчет выхода на другие страны – не знаю. Не пробовала звонить. Я в основном своим мобильным пользуюсь. Ну ладно, идите, жду вас через час.

И мы с Таньским направились следом за гоблином Борисом на второй этаж. Роскошь внутреннего убранства особого впечатления не произвела, свой лимит впечатлений я, похоже, уже исчерпала. К тому же по сравнению с аристократическим внешним обликом сэра Особняка нутро у него оказалось плебейским – слишком роскошным, слишком навороченным. К сожалению, такое случается не только с домами.

Наши комнаты располагались дверь в дверь. То есть дверь комнаты Таньского тупо таращилась в дверь моей комнаты. И наоборот.

Держась от нас на некотором расстоянии, Борис молча указал, кому куда, и поспешно удалился, отфыркиваясь, словно кот после тыканья носом в место преступления. С ума сойти, какой чувствительный гоблин попался!

– Ну что, Таньский, – подмигнула я подруге, – на час погружаемся в нирвану?

– Я предпочитаю погрузиться в ванну, – гордо сообщила мне она. – Встретимся на этом же месте ровно через час.

– Ну вот еще, когда захочу, тогда и завалюсь к тебе. Вдруг я раньше справлюсь?

– Это вряд ли, – с сомнением покачала головой Таньский. – Тебе ведь придется долото поискать. Или хотя бы отвертку какую.

– В смысле – коктейль?

– В смысле – инструмент. Корку грязи отковыривать, чтобы не пришлось грязевую ванну принимать, – уже почти скрывшись в своей комнате, уточнила подруга. И быстренько захлопнула дверь.

Я улыбнулась – слава богу, Таньский приходит в норму. А то слишком уж она увлеклась депрессняком, бледная ходит, унылая. Нет, ходила. Теперь, надеюсь, все позади.

Войдя в комнату, я сразу направилась в ванную, включила воду, щедро наплескала пены и отправилась на поиски телефона. Поискам мое отправление явно не понравилось, и они немедленно самоликвидировались, подбросив телефон на самое видное место. А где самое видное? Правильно, телевизор. Вот на нем и притаился радиотелефон.