Прогноз гадостей на завтра - Донцова Дарья

Иван молчал.

– Пиво пил, – брякнул Кирюшка.

– Немедленно отвечай, – взвыла я, – быстро…

– Ну… это, – забубнил Ваня, – дело молодое, холостякую, значит, и она того, без мужика…

– Не понимаю, – протянула Лиза.

– В общем, дело простое, – нудил Иван, – обычное, вот только при детях…

– Никак не пойму, о чем он толкует? – спросила Катя.

– А я знаю, – сообщил Сережка, – наш Ванюша ходит к Люське…

– Зачем? – брякнула Лиза.

– Ну, – покраснел Ваня, – дело понятное.

– А почему в трусах? – недоумевала девочка.

Кирюша потянул ее за руку и что-то шепнул на ухо. Лизавета мигом стала похожа на вареного рака.

– К Люське? – заорали все остальные в один голос. – К нашей соседке-пьянчуге?

– Она хорошая баба, – кинулся на защиту своей любви мастер, – а водку глушить я ее отучу.

– Чего вы посреди ночи орете? – раздалось с лестницы, и в квартиру всунулся сонный Костин. – Стряслось что? О, у вас обивка новая…

С этими словами он довольно сильно хлопнул железной дверью. В то же мгновение весь дерматин с легким шорохом упал на пол.

– Во, блин, – изумился Ваня, – как же такое вышло?

– Да, хороша обивочка, – протянул Вовка, – первый класс, видать, мастер отличный клеил!

– Вместо того чтобы по бабам шляться, – обозлился Сережка, – лучше бы дело сделал!

Ваня начал чесать в затылке:

– И не пойму, как так вышло. Но вы, ребята, того, не злитесь. Теперь у Люськи жить стану, по соседству, рядышком… Я вам, как своим, все устрою!

– Как своим ты уже устроил, – вздохнула Катя.

– Точно, – подхватила Юля, – теперь поклей, как чужим, может, лучше получится.

См. роман Дарьи Донцовой «Маникюр для покойника».

См. роман Дарьи Донцовой «Гадюка в сиропе».

См. роман Дарьи Донцовой «Маникюр для покойника».

См. роман Дарьи Донцовой «Покер с акулой».

См. роман Дарьи Донцовой «Покер с акулой».

ШИЗО – штрафной изолятор, БУР – барак усиленного режима, ПКТ – помещение камерного типа.

Муций Сцевола – римский воин, чье имя стало нарицательным. Его упоминают, когда хотят сказать об умении владеть собой: ему сожгли руку, а он не дрогнул.