Легенда о Якутсе, или Незолотой теленок - Тихомиров Валерий

— Однако, великий охотник! Ни разу не обернулся!

— Тойон, — с уважением отозвался Диоген. — Сердцем чувствует!

Тем не менее упускать брата из виду им не позволял наказ отца. Сократ вышел на проезжую часть. Он дотронулся до асфальта, поднес пальцы к носу и втянул воздух. След железного оленя был вонючим, но отчетливым.

— Найдем? — спросил Диоген.

— Найдем! — уверенно заявил Сократ. — Я запомнил номер.

Якуты сурово нахмурились и потрусили по чужой каменной тундре. От них было трудно уйти, не оставив следа.

* * *

Мама всегда права. Как трамвай. А в том что трамвай обычно прав, Альберт Степанович убедился на личном опыте. Впрочем, стоило только сесть за руль, как выяснилось, что правы не только мама и трамвай, но и все остальные. За исключением его самого. Ну да речь не об этом. Как и предсказывала Валентина Петровна, с приобретением «Запорожца» Люда стала ближе и доступнее. Для наблюдения. Тут Потрошилов был асом.

Через неделю он знал о любимой женщине все. Она действительно была челюстно-лицевым хирургом. И еще профессионально занималась тяжелой атлетикой. После чего плавала в бассейне. Мужа у Люды не было. Узнав о ее трагическом семейном положении, Алик усмехнулся:

— Пока!

Он постоянно следовал за Людиным джипом. Отставал (часто). Догонял (редко). И старался быть незаметным. Альберт Степанович с наслаждением совершал все подряд глупости, свойственные влюбленным. Он подолгу смотрел на ее окна, постоянно говорил о ней с единственным другом — хомяком Ватсоном и иногда звонил ей домой, чтобы затаенно помолчать в трубку. А когда любимая мирно спала в своей уютной однокомнатной квартире на улице Есенина (дом одиннадцать, общая площадь тридцать два квадратных метра, санузел раздельный, лоджия не застеклена), Алик писал сонеты.

Пульсация пыли среди безнадежности

Распишет Вселенную ультрамарином.

На грани блестящей волны протекающей

Я выгрызу сердцем имя Людмила…

Валентина Петровна следила за интенсивными движениями души Алика с кухни. Отчеты о проделанной работе она анализировала вечерами. Под чашку настоящего английского чая с молоком. Наконец настал момент, когда сбор информации превратился в бесплодное подглядывание.

— Сын, — сказала Валентина Петровна, — пора вступать в контакт!

Альберт Степанович замер. Его мужественное сердце бешено забилось в груди. Из всех вариантов вступления в контакт он логическим путем выбрал самый экстремальный и прошептал:

—Пора нанести решающий удар?

— Для начала хотя бы познакомься, — остудила мама его пыл, — например, в бассейне.

Потрошилов попытался вспомнить, есть ли у него плавки и когда он вообще бороздил водную гладь очень вольным стилем. Вместо этого на память пришел последний выезд на трехдневного утопленника. Героического капитана передернуло.

— Возле бассейна, — проницательно поправилась Валентина Петровна, — и не забудь цветы. Розы или гвоздики не бери. Это банально. Лучше что-нибудь оригинальное, простенькое, но со вкусом. Заодно поблагодаришь за лечение.

Решение семейного совета подлежало претворению на следующий день. Темно-серый «Запорожец» цвета «не металик» выехал заранее. Альберт Степанович был сосредоточен и собран. Мамой. На выполнение отчаянной миссии знакомства. В его кармане лежали расческа, носовой платок и удостоверение. Пистолет он решил не брать, чтобы не напугать любимую. На заднем сиденье перекатывался элегантный букет полевых колокольчиков.

По пути Потрошилов мечтал о Люде. Нечаянно пропустив четыре переключения светофора. На одном из самых оживленных перекрестков города. В час пик. Загородив поворот колонне из таких же, как и его «Запорожец», иномарок… Очнулся он от оглушительного стука по крыше. Альберт Степанович поднял затуманенные грезами глаза. Прямо перед ним оказалось разъяренное лицо типичного владельца «мерседеса».

— Ты что, ослеп, чмо парагвайское?!! — невежливо заорал обладатель лица.

Несомненно, это было устное оскорбление. За ним последовало и оскорбление действием. Оппонент сдернул с Алика очки и с размаху шваркнул их об капот. После этого негодяй прыгнул обратно в «мерседес» и уехал.

Потрошилов обиженно засопел. Разбитые очки были третьими за последнюю неделю. Он снова пожалел, что не настоял на выдаче ему голубых «милицейских» номеров. Алик достал из бардачка запасные очки и вспомнил поездку в ГИБДД.