Легенда о Якутсе, или Незолотой теленок - Тихомиров Валерий

— Мигнет лампочка над дверью, тогда войдете! — прозвучал откуда-то сверху родной и знакомый до боли в языке голос. — Ведите себя прилично, больной. А еще милиционер!

Дверь снова закрылась. В коридоре сразу стало темно. Альберт снял очки и потер глаза.

— Видимо, там есть лишние уши.

Он сказал это негромко, по секрету, сам себе. После чего успокоился, присел на стул у двери и принялся ждать. Часы на руке показывали ровно шесть. До дежурства оставалось три часа. Для признания в любви должно было хватить.

Букет цветов несколько зачах. Васильки и ромашки вперемешку с какой-то травой вообще не склонны к долгой жизни после смерти. Когда тебе оторвали ноги, одновременно лишив воды и еды, жить довольно трудно. Ставка, сделанная на оригинальность, теряла шансы. Попросту не сыграла. Зеро, в общем. Полевые цветы умирали быстро, на глазах превращаясь в сено.

Время шло. Сено сохло. Альберт нервничал. Решительность постепенно испарялась. Пора было совершать хоть какие-то поступки. И в тот момент, когда Алик начал подыскивать урну для трупов растений, дверь кабинета распахнулась. Оттуда выскочил возбужденный мужчина. В смысле нервов. Цепкая зрительная память среагировала и не подвела оперативника. Это был он! Соперник! Тот, кого Люда почему-то называла «экстремал».

— Тебя за язык не тянули! — крикнул он на ходу.

«Кому это он?» — подумал Альберт и пошевелил языком во рту.

— Понятно?! — снова крикнул экстремал, проносясь мимо Потрошилова.

— Нет, — честно ответил Алик.

— Вот именно! Нет! — произнес мужчина и махнул рукой в сторону кабинета. — Следующий!

Он порывисто качнулся на месте, разворачиваясь в сторону выхода, и сделал несколько шагов, набирая скорость. Затем, оглушительно топая, включил форсаж и исчез, оставив после себя гул в ушах Потрошилова, неуверенность в сердце Потрошилова и пыль в легких Потрошилова.

Альберт Степанович встал. Ноги слушались плохо и все норовили рвануть вслед за экстремалом. Но на помощь пришла несокрушимая сила воли, которой так славны наши сотрудники внутренних дел. Настраиваясь, Алик энергично встряхнул цветами в целях их реанимации. Пучки травы повисли в разные стороны, напоминая немытые волосы. Ои шагнул в кабинет и, глядя в пол, заговорил прямо с порога:

— Людмила! Я знаю, что врачи получают мало!

Под ногами были рассыпаны огромные ярко-красные розы на длинных элегантных ножках. Алик недоуменно посмотрел на свой букет, словно видел его впервые, и продолжил:

— У нас, милиционеров, с деньгами тоже непросто!

На столике с инструментами стояла большая банка черной икры, шампанское и фрукты.

— Но вместе мы преодолеем трудности! — Говорить было трудно, слюна заливала голосовые связки.

Альберт тяжело оторвал взгляд от деликатесов. Столько черной икры одновременно и в одном месте он видел впервые.

Люда стояла у окна. Бокал с шампанским в ее руках выглядел как коньячная рюмка. Алика потянуло на стихи.

— Любовь есть признак интеллекта.

Умы должны объединиться наши,

Потом дома объединятся наши,

Потом тела, для полного комплекта, — затянул Альберт, не сводя глаз с любимой.

— Психиатр — этажом выше, — мягко проговорила женщина-врач и улыбнулась.

— Как? — не понял Альберт.

— Направо по коридору и вверх по лестнице. Два пролета, — басовито почти пропела Люда и добавила:

— Ногами!

— Вы меня не поняли, Людмила! — не унимался Потрошилов.

— Да все я поняла, поэт! Жениться пришел?

Альберт пожал плечами, шаркнул ногой, поморгал и, наконец, кивнул.

— Значит, у меня день такой сегодня. Саша! — громогласно пророкотала в глубь кабинета героиня потрошиловсих снов.

Альберт Степанович надрягся. К мордобою он готов не был. Еще один соперник мог оскорбить его физически. А в планы Альберта это не входило.

— Не надо! — неожиданно для себя произнес он и залился краской стыда.

— Надо! — утвердительно кивнула Люда.

По кабинету шла невысокая девушка в белом халате. Она была несколько полновата, имела жидкие белесые волосы и носила очки. На ходу девушка ловко подхватила со столика бокал и непринужденно вылила содержимое себе в рот.

— Ты кто? — спросила она, оглядывая Альберта с ног до головы.

— Капитан Потрошилов! — гордо произнес он, отвечая взглядом на взгляд.

— Дальнего плавания? — обидно схохмила девушка.

— Милиции! — уточнил Алик, радуясь, что пришел в форме и не будет двусмысленности и побоев.