Нежная буря - Блант Джайлс

Осторожно, одними ногтями, Кардинал развернул листок, не разглаживая его. Написанное почти в точности соответствовало тому, как передал это Брессар:

Вместо подписи стоял инициал «П». Похоже, напечатано было на принтере, а принтер, в отличие от пишущей машинки, идентифицировать невозможно.

— Это мог прислать кто угодно, — заметил Кардинал. — И потом, по моим сведениям, Леон Петруччи перебрался в Торонто, чтобы быть поближе к Синайской больнице.

— Ну да. И вы думаете, что это мешает ему обделывать свои дела? На свете не так много людей, которые готовы прислать мне пять тысяч и оставить взамен долбаный труп, чтобы я от него избавился. Я же вам сказал. Петруччи не разговаривает, ему нечем. Какого хрена, кто еще мог мне такое прислать?

— А может быть, ты сам это напечатал, чтобы себя выгородить?

— Черт возьми, Кардинал. Вы ничему не верите.

— Такая у меня работа — ничему не верить.

— Тогда как вы вообще живете? Как вы улицу переходите? Откуда вам знать, может, под вами провалится мостовая? В какие-то вещи приходится верить, иначе вообще незачем жить.

— О да. Итак, что же ты сделал?

— Я пошел в свою хижину — ту, старую, я ею не пользуюсь уже лет семь-восемь. Кстати, так я и познакомился с Петруччи — повел его охотиться на медведей, лет десять назад. Короче говоря, там на земле возле хижины лежал большой мешок. Что-то вроде вещмешка. Я сразу понял, что в нем. Мне даже не понадобилось его открывать. Там был покойник, ясно вам? Мне сразу стало понятно, что там труп. И что мне было делать — звонить в санитарное управление?

— Ты мог бы позвонить в управление полиции.

— А вы еще говорили, что хорошо знаете Леона Петруччи. И потом, этот тип уже был мертвый, я ему ничего не сделал.

— Мы знаем, что ты перенес труп к себе в хижину. Феран тебе помогал?

— Нет.

— Он как-то был в это замешан? Ты себе не поможешь, если от нас это скроешь.

— Тьерри тут ни при чем. Я ему об этом даже не рассказывал. — Эксперты и в самом деле не нашли никаких улик, которые связывали бы Ферана с этим преступлением.

— Ты сам разрубил труп или тебе кто-то помогал?

— Сам. Там было полно кровищи. По правде говоря, меня сразу вырвало, как только я открыл мешок. Я повидал кучу дохлых зверей, и ничего, но мертвый человек, даже если ты сам его не знал… Понимаете, о чем я?

— Еще бы.

— Короче говоря, я не хотел весь измараться в крови. Связал все эти куски вместе и потащил их на веревке на медвежью тропу. Я знал, что они уже проснулись от спячки и что они голодные. Думал, что после этого от парня не так много останется.

— Он был голый, когда ты его нашел?

— Нет, это я его раздел. Не хотелось пилить через одежду. И потом, я подумал, что медведи вряд ли едят нейлон и прочие штуки.

— Мы нашли в печи остатки материи. На трупе было что-нибудь еще? Например, документы или какие-то личные вещи? Может быть, ты их оставил у себя?

— Ничего не оставил. Нечего было оставлять. Я все отправил в печку.

— Ты узнал жертву?

— Никогда в жизни его раньше не видел.

— Если честно, я пока не очень верю в твою версию с «крестным отцом». Как ты думаешь, почему Петруччи решил убить этого человека?

— Не знаю. И спрашивать его мне как-то не хотелось.

— У тебя серьезная работа, Поль. Жена, неплохой дом. Почему ты так поступил с человеком, которого даже не знаешь?

— Почему? — Брессар посмотрел на дальнюю стену комнаты. Помедлив, перевел взгляд на Кардинала. — Тут две причины. Первая — Леон Петруччи. И вторая — Леон Петруччи. Что, по-вашему, он бы сделал, если бы я ему сказал: спасибо, мол, но я не могу? Думаете, он бы мне после этого позволил спокойно жить дальше? Вряд ли.

— И потом, десять тысяч…

— Пять. Остальные пять я еще не получил.

Кардинал велел Брессару подписать краткое заявление и отправил охотника обратно в камеру. Формальное обвинение ему должны были предъявить днем, а затем его отпустят под подписку о невыезде — главным образом для того, чтобы за ним можно было следить.

Кардинал позвонил Масгрейву. Тот все еще был в дороге.

— По-вашему, это мафия? — спросил Масгрейв. — По-вашему, эта записка означает, что приказ отдал Петруччи?

— Во всяком случае, Брессар и раньше работал на Петруччи. Было одно дело, лет восемь назад. Наверное, еще до того, как вас к нам перевели.