Грязная жизнь - Колычев Владимир

Она ждала, когда он запустит руку ей в волосы, потеребит их. Но не дождалась.

Он сидел за рулем. Ксюха, Наташка и Галка сзади. Горюн стоял на улице, курил и ждал, когда к нему подойдут заинтересованные люди.

Мирон никого не боялся: ни черта, ни дьявола. И сразу взял эту нечисть за рога. Прямиком на Тверскую товар выставил. В самое то место, где проституток больше, чем обывателей. Крутое место. Гостиница на гостинице, кабак на кабаке. Театров до фига, музеи там всякие. Но посетители музеев Мирона не интересовали. Ему нужны те, кто предпочитает иной способ развлечения – пьянка и девочки. А таких хоть отбавляй – товар должен уходить влет. И за конкретные бабки. Сотня баксов в час, и ни цента меньше. Только и «покровителей» здесь всякого рода как дерьма. Крутые бандиты здесь своих путан на выпасе держат, сутенеры вместо пастухов. Оно и понятно – бабки здесь крутятся солидные. И конкуренция жестокая. Еще неизвестно, кто первым подойдет: клиенты или братки с претензиями. Только Мирону чихать на братков. Он знает, как с ними разговаривать. И готов к этому.

Через десять минут после того, как Горюн встал на тротуаре неподалеку от «Интуриста», к машине подошли два братка в кожаных майках и с массивными золотыми цепями на шеях. Витек их подвел. Мирон напрягся. Похоже, это разборка.

Но нет, разборкой здесь и не пахло.

Горюн сделал знак, и девки выскочили из машины.

– А не хилые у тебя телки, мужик, в натуре, – услышал Мирон довольный голос братка.

– Стольник за час, – ломанул цену Горюн.

Мирон с одобрением посмотрел на него. В полном порядке пацан. Прикинут неплохо, свежий, выбритый. И держится с достоинством.

– А нам больше и не надо, – кивнул браток и достал из кармана две сотенные бумажки.

С собой он забрал Ксюшу и Наташку.

Уходя, Ксюша с тоской посмотрела на Мирона. Не хочется ей под козлов этих ложиться. Как будто защиты у него просит. Ничего, пусть работает – от нее не убудет.

Еще через полчаса забрали и Галку. Эту на ночь увели – за три сотни клиент с Горюном сторговался.

Ну что, лед тронулся, дело завертелось. Еще даже не стемнело, а уже пять сотен в кармане. А там Ксюха с Наташкой скоро вернутся, опять в оборот их можно запускать.

Мирон вышел из машины, прислонился к капоту, достал сигарету, закурил. Горюн пристроился рядом. Тоже задымил.

– О, это, кажись, к нам, – сказал он, глядя куда-то в сторону.

Мирон проследил за его взглядом. Увидел трех мордоворотов, лениво вышагивающих в их сторону. Рожи кислые, жвачки у всех троих в челюстях перемалываются. Уверенно себя чувствуют, на Мирона с Горюном с презрением поглядывают.

– Кто такие? – останавливаясь в двух шагах от Мирона, спросил старший.

– А ты кто такой? – Он едва удостоил его взглядом.

– Я первый спросил, поня-ал?

– Да пошел ты в задницу.

– Че-е? – На какое-то мгновение мордоворот даже опешил.

Не ожидал такого отпора. Но быстро сумел взять себя в руки.

– Слушай, ты, козел, еще раз появишься здесь, я твои яйца под маринадом закатаю.

– Фуфло ты! – хищно усмехнулся Мирон. – Понты перед своей мамой колотить будешь, а мне нужен конкретный базар.

– А я тебе конкретно и говорю.

– Ты не говоришь – ты туфту гонишь. Короче, давай стрелу зарубим, там и перетрем, непонятки разберем.

Мирон говорил резко, жестко. В глазах холодная ярость. Зверь, а не человек. В таком состоянии его на зоне боялись. И мордоворот струхнул. Видно, привык только на зашуганных сутенеров наезжать. А тут ему камень попался. Как бы зубы не обломать.

– Кто тебя «кроет»? – уже куда более миролюбиво спросил он.

– Ты чо, дебил по жизни? – как от лимона скривился Мирон. – Я же сказал, на стрелке перетрем. Поехали прямо щас, есть тут одно место неподалеку.

Москву Мирон знал хреново, и то если мягко сказать. Но перед тем как занять место на Тверской, он целых полдня рыскал по центру столицы в поисках более-менее спокойного местечка, где можно непонятки разрешить. И нашел. Несколько жилых домов, в стороне от них какой-то склад. От домов его ряд деревьев отделяет. Между складом и деревьями место свободное. Машина развернуться запросто может. Туда всякий хлам сбрасывают. Но это не помеха.

– Прямо щас? – замялся мордоворот.

– А чо, нас двое, вас трое. Чо тебя не устраивает?

– Да все устраивает. Короче, поехали...

Тяжело далось братку это решение. Уж больно ему не хотелось куда-то ехать. Куда уж лучше, когда все проблемы прямо на месте решаются. Рявкнул на левых сутиков, на понт взял и на хрен спровадил. А тут какие-то кусачие «коты» попались.

Мирон поехал первым. Серебристая «Ауди» рванула за ним. Минут через двадцать были на месте. На пустыре возле склада никого не видно. И с окон домов место разборки не просматривается.

Мирон выскочил из машины, едва она остановилась. За ним к машине братков подошел и Горюн. У обоих в руках стволы. Старший из трех мордоворотов тоже начал выходить из своей тачки. Из-за пояса брюк торчала рукоять пистолета. Но Мирон не дал ему воспользоваться оружием.

– Ну чо, мурло, за козла отвечать будешь? – прислонил он к виску сутенера ствол «макара».

Свободной же рукой Скорпион разоружил его.

– Э-э, ты чо, в натуре? – возмутился тот.

– На зоне за козла или на нож, или на хрен сажают. Понял, падла?

– Ты уж извини, братан, с языка сорвалось.

– Косяк ты конкретный упорол. Мочить тебя надо. – Мирон наслаждался страхом соперника.

Краем глаза он видел испуг на лицах и двух других братков. Их держал на прицеле Горюн.

– Не надо, я больше не буду.

Как ребенок испугался. Сейчас еще и слезы из глаз побегут. Или обоссытся со страху.

– Развелось тут вас, ублюдков. Параши не нюхали, шконку не щемили, а все крутых из себя корчите. Короче, еще один косяк, и писец тебе, козел, сечешь?

– Да не, все нормально. С моей стороны претензий нет.

– Сразу бы так, – смилостивился Мирон. – «Поляну» в кабаке накрываешь?

– Да без базара.

– Ну тогда живи.

Он убрал ствол и втолкнул братка обратно в машину.

Крепко зашугали они мордоворотов. На кабак их раскрутили. Но это вовсе не значило, что теперь можно расслабляться.

Те ходили под неким Савелием, вроде как мощная команда у них. Половина путан на Тверской, если им верить, на них работает. А они трое вроде контролеров. Ходят по улице, высматривают левых «котов». Что, если каждый захочет на эти тучные пастбища своих коров выводить?.. Вот и отгоняют лишних.

– Ты, брат, если хочешь нормально жить, отстегивать нам должен, – заявил старший из братков – на Селезня откликался. – Ты, конечно, пацан крутой, базара нет, но Савелий еще круче.

Да чихал Мирон на какого-то там Савелия. Но Селезень прав, без «крыши» нормальной жизни ему не будет. Но и платить он не хотел.

– Обломается твой Савелий, – глядя куда-то вдаль, ответил он.

– Да ты не спеши, – начал урезонивать его Селезень. – Я с тебя по-братски брать буду. Десять процентов – это по-божески.

Да, десять процентов не так уж много. Можно и согласиться.

– Заметано, – протянул ему руку Мирон.

– Если чо, на нас, короче, ссылайся, – скрепляя договор рукопожатием, заключил Селезень.

На следующий день на Скорпиона снова наезд. Из другой команды пацаны возникли. И снова: «Кто такой?» Но в этот раз Мирон Савелием прикрылся, пацаны и отвалили. С тех пор вроде ничего житуха пошла.

За каких-то две недели Ксюха, Наташка и Галка сорвали куш в пятнадцать «штук» «зеленью». Пять «штук» им ушли. Полторы «штуки» Селезню. Три «тонны» баксов в карман Горюну. Пол-«штуки» ментам отвалили – чтобы волну не гнали. Остальное все Мирону досталось. Не слабые бабки, можно сказать, задарма достаются.

Через два месяца на него уже пахали десять проституток. На микроавтобусе уже их вывозили. Дело крутилось на полных оборотах. Только в день чистоганом Мирон получал на карман до «штуки» баксов. Но он не собирался останавливаться на достигнутом.

Ксюша проснулась рано утром, подошла к окну. О стекло тихонько бился сухой желтый лист, и скоро по подоконнику ударили первые капли дождя. Октябрь на дворе. Зима уже потихоньку подкрадывается.

Три месяца живет она с Мироном. Две квартиры с ним сменила. Сейчас они в трехкомнатной квартире на Фрунзенской набережной расположились. У Горюна своя комната, у Наташки с Галкой тоже, и они с Мироном отдельно. Только плохо все складывается.

У Мирона дело вертится в две смены. Пятеро девок днем клиентов обслуживают, все остальные – ночью. Наташка и Галка в числе первых, Ксюша – последних. Ночью она пашет, а Мирон отдыхает. То Галку трахнет, то Наташку. Ни та ни другая отказать ему не могут. Суки! И самое ужасное, он этого не скрывает.

Но сегодня они спали вместе. Выходной у нее вчера был.

– Мирон, – повернулась она к нему.

Полы халата разошлись, обнажилась ее высокая упругая грудь. Но Мирон даже не взглянул на нее. Он лежал в постели в своей излюбленной позе: пузо кверху, руки за голову, глаза в потолок. В руке сигарета дымится.