Лесная нимфа - Арсеньева Елена

– Ну хорошо, спасибо вам, девочки. – Наталья дала им подписать протоколы. – Если вдруг вспомните что-то еще – приходите. Или… – она быстро черкнула номера телефонов на листочках, – или звоните. Тут и домашний есть.

– …Ну что? – сказал Никита. – Вернемся к нашим брюнетам?

На столе лежали листы бумаги, вдоль и поперек исписанные фамилиями. Это и были те самые «брюнеты». Для того и собрались сегодня у Никиты в кабинете Кучеров с сыном, вызванным телеграммой, и Гриша Гаврилов с матерью, чтобы попытаться вспомнить всех молодых людей из числа своих знакомых, которые знали Гришу и его двоюродного брата Николая, знали об их родстве, о том, где живет семья Коли.

Сегодня работа шла быстро, сосредоточенно, напряженно. Младший Кучеров оказался парнем сметливым. Он быстро понял, что от него требуется, и его память мгновенно восстанавливала полузабытые имена людей, так или иначе подходивших под «стандарт». Этот самый «стандарт» определили следующим образом: брюнет, невысокий, худощавый, разговорчивый, возраст – грубо – от пятнадцати до двадцати, знает обоих братьев…

– Нет, – сказал вдруг Гриша, вглядываясь в свой список, который был куда короче, чем у Николая. – Это вовсе не значит, что он знал меня. Он знал, что у Кольки есть двоюродный брат. И этого могло быть достаточно. Он ведь не спросил, кто из них Гриша Гаврилов.

В углу, в кресле, тихо шевельнулась его мать. За те дни, когда Гриша был как бы не в себе, когда она не раз переходила от недоуменного раздражения на сына к отчаянному страху за него, ей многое открылось в нем. Ведь первое столкновение с жестокостью и смертью стало для него и крушением первой любви. И хотя Гриша не виноват ни в чем, Вера Павловна по-женски могла понять другую женщину, пусть и юную, у которой любовь сменилась страхом и отвращением.

А странно, что сын полюбил именно Машу, хотя у него были знакомые девчонки с виду поинтереснее. Она, конечно, непростая девочка, в ней чувствуется некое глубоко скрытое беспокойство, словно бы ее мучает что-то, оттого так тревожны ее серые глаза, но это не сразу разглядят невнимательные мальчишки. Сколько раз Вера Павловна, с тех пор как заметила, что сына начали интересовать девушки, исподволь наблюдала за ним – не то насмешливо, не то ревниво следила за его делано-равнодушными, притворно-холодными взглядами. Особенно в электричке. В субботних и воскресных электричках собираются люди, формально незнакомые, но за долгие месяцы поездок на дачу успевающие примелькаться друг другу, и если при посадке в вагоны все еще деловито хмурятся, путаясь в своих и чужих мешках и ведрах, спешат занять сидячие места, то потом, когда усядутся и успокоятся, замораживающая невежливость как бы тает – и кто дремлет, кто в окошко глядит, кто потихоньку беседует, кто соседей рассматривает. Некоторые уже и раскланиваются. Кое-кто знает друг друга по именам. Парни и девушки тоже проявляют робкий взаимный интерес. Они, Гавриловы, например, чуть ли не весь прошлый год оказывались рядом с одной семьей – здоровались, переговаривались. Те сходили на следующей станции посли них. Да вот и в апреле, когда поехали убирать с участка зимний мусор, снова увидели знакомых. Мать постарше Веры Павловны, очень полная и очень забавная в своих тренировочных брюках, отец ездит редко, всегда что-нибудь читает в поезде, а мальчик, сын их, одних лет с Гришей или чуть младше, чем-то похож на него: тоже тоненький, узкоплечий, глазастый, чернявый, только брови гуще срослись на переносице.

– Гриша, – робко спросила Вера Павловна, – а того мальчика из электрички ты записал?

Гриша посмотрел на нее с досадой:

– Ну при чем тут он? Откуда ему Колю знать? Он и меня едва знает. Я ему и не говорил, что у нас на Линде родня.

– А я, кажется, как-то упоминала… – сказала Вера Павловна. – Его зовут Олег, да?

– Ну что же, запишем и Олега. Итого, у нас пятнадцать брюнетов получается! – шутливо схватился за голову Никита, хотя ему было совсем не до шуток: ведь чуть ли не половина этих брюнетов известна только по именам, не было ни адресов, ни мест работы или учебы – даже приблизительно. У многих даже фамилий нет.

Собственно, вся эта ерунда с «Лексусом» и его несчастным аэрбегом занимала Алену первые две минуты после того, как она села в троллейбус. Главное, что дело уладилось, видимо, без особого ущерба для владельца. И в самом деле, «Лексус» – машинка не для бедных и даже не для среднего класса. А причинили ущерб без всякого умысла… Так что совесть может быть чиста – и может спать спокойно, баюшки-баю!

Совесть-то уснула, а вот Алене в этот вечер снова долго не спалось. Ей хотелось сразу поехать в эту самую автошколу, но, понятное дело, никакого смысла в этом не было, на ночь-то глядя. Поискала сайт школы в Интернете – иногда, бывает, большие организации, рекламируя себя, выставляют фотографии своих сотрудников, – но не нашла ни фотографий, ни самого сайта.

Опять не без робости заглянула на Автофорум. Довлеет дневи злоба его, и обе «Страшные мести», первая и вторая, давно канули в форумскую Лету. Однако в углу экрана мигало окошечко с конвертиком – знак того, что Алене пришло сообщение от какого-то юзера. Еще не открывая письма, она уже прочла имя адресата: Внеформата.

Черт тебя возьми…

Неохота было читать, что он там написал, однако Алена все же открыла письмо в надежде, что человек вдруг да возьмет назад свои дурацкие угрозы.

Ну да, держи карман шире! Взял! Не взял, а только добавил!

«Время поджимает», – было написано в послании. И стоял издевательский смайлик-улыбочка :-).

Весело этому уроду!

Алена посмотрела на время отправки сообщения – семь вечера. Она как раз искала этот чертов клуб и шлялась по темным переулкам. У нее чуть сердце от страха не разорвалось, когда этот тать нощной на нее набросился! А в это время Внеформата сидел себе дома, играл, наверное, на компьютере в разные стрелялки и считал необходимым между делом подгонять писательницу Дмитриеву. Эх, добраться бы до него… узнать бы его телефон…

Эх, ну почему Денис так зациклен на сексе с ней? Ну видит ведь, что не нравится ей, чего навязывается? Разве не мог просто по-человечески, не требуя награды, помочь? Нет же…

Тут Алене пришло в голову, что Денис, по сути, ни разу не получил от нее награды. Ни в прошлом году, когда помогал похитить красавчика Романа, ни сейчас, когда сообщил все, что знал, о человеке под псевдонимом Снег. И, конечно, прекрасно понимает, что ничего ему от хладнокровной писательницы не обломится, даже если он пустит в ход все свои хакерские уловки и раздобудет ей координаты Внеформата. Поэтому и не выражает радостной готовности ей помогать…

А впрочем, не факт, что даже Денис со всем своим мастерством может вычислить Внеформата. Предположим, тот заходит на форум не со своего домашнего компьютера и даже не с сотового, а приходит в какой-нибудь интернет-салон, к примеру, на почтамте, и оттуда украдкой выползает в Сеть…

Почему бы и нет? Анонимность не запрещена законом, не далее как осенью Алена столкнулась с подобной уловкой, когда пыталась разобраться в этой странной истории с кражей своей рукописи, а потом с пропажей фрагментов одной старой картины[7].

С другой стороны, в том случае анонимничал мальчишка, который расплодил на форуме ботов[8] и тщательно скрывал это от всех своих собеседников. Здесь же играет человек вполне взрослый. И если он так увлекся набрасыванием покрова тайны на свою фигуру, то можно относительно этой фигуры начать строить разные предположения.

Можно строить. А можно и нет. К разгадке ника Внеформата Алену это не приблизит ни на шаг. И не помешает ему навредить ей. Вернее, Дракончегу. Но ведь это все равно, что ей…

Ужасно захотелось позвонить Дракончегу, спросить, как дела, но обмениваться звонками между ними было принято только в самых крайних случаях. Сейчас не тот вариант. И время не то. Дракончег небось в кругу семьи. Нет, переступать магическую черту этого круга Алена совершенно не намерена!

Зазвонил телефон.

«Дракончег! – так и ударило мыслью. – Этот тип не стал ждать окончания моих поисков и добрался до его жены!»

Посмотрела на дисплей – да и ахнула. Никакой это был не Дракончег, а Денис! Вот это да, оказывается, в памяти Алениного телефона с тех давних времен сохранился его номер и старая запись: Stork, то есть Аист. Именно благодаря этому слову Алена и вычислила в свое время Дениса, который очень сильно шифровался, надеясь заманить писательницу в постель и прельщая ее фотографиями своего сводного брата… которым оказался Дракончег.

Да уж, та история была полна нетрадиционных сюжетных ходов!

Хм, а ведь Алена и забыла, что Дракончег и Денис – братья. И если Денису сказать, что найти Внеформата нужно потому, что он может навредить Александру (так звали Дракончега), он может подсуетиться задаром.