Жизнь не видел, смерть познал - Колычев Владимир

– Разумеется. Не в наших интересах, чтобы ты засветился.

– И как… Не засветился?

– Нет, все четко… Но ты должен понять, что следствие ведут обычные люди, которым не нужна головная боль. Глухари никому не нужны, поэтому следствие вполне устроила версия, которую ты сочинил для Раисы Можаевой…

– На это я и рассчитывал.

– И все равно, ты показал класс.

– Рад стараться.

– А ты не радуйся, – осадил его куратор. – Осталась Раиса Можаева, которая видела, как ты убивал…

– Но ведь она же не знает, кто я такой. Я для нее просто Сергей, просто нефтяник… – Антон почувствовал, как холодеют на руках кончики пальцев. – Я уехал, и она не знает, как меня найти. Север большой, на одном олене не объедешь…

– И все равно она знает, что ты убил. И может догадаться, что ты застрелил ее мужа…

– Не догадается, исключено.

– И все же она должна замолчать, – куратор пристально смотрел на Антона давящим взглядом. – И помочь ей в этом должен ты…

– Я?! Вы хотите, чтобы я убил Раю?

– Поверь, Сергей, я этого не хочу. Но так нужно…

– Но я не могу…

– А если это твой единственный шанс реабилитироваться?

– То есть я убиваю Раю, а вы прощаете мне мою самодеятельность?

– Совершенно верно.

Антону казалось, что на него смотрит не человек, а кобра, вставшая в стойку. Глаза неподвижные, холодные.

– Но я не могу… Потому что люблю…

– Она же тебя предала?

– Нет. Просто она очень испугалась. И у нее не было выбора… Она слабая женщина… Нет, я не смогу…

– Но ты должен.

– Это будет не просто убийство. Это будет предательство… А я не могу предать…

– И все-таки, – настаивал Тимофей Евгеньевич.

– А приговор?.. Я не могу без приговора…

– Но ты же убил Можаева. Ты убил трех бандитов из его бывшей бригады…

– Можаев – мой личный враг. А эти угрожали Рае…

– А Рая угрожает нашей организации.

– Верится с трудом. Но если все же угрожает, то убейте меня. Она знает только меня. И если я исчезну, то вместе со мной исчезнет и ниточка, по которой можно выйти на организацию…

– Это аргумент.

– Тогда можете убить меня прямо сейчас.

– Ты говоришь об этом серьезно? – недоуменно повел бровью куратор.

Антон молча поднялся со стула, вышел в ванную комнату, вскрыл тайник, достал оттуда «беретту», вернулся к Тимофею Евгеньевичу. Приставил ствол к своему виску, шевельнул пальцем на спусковом крючке.

– Одно ваше слово, и меня больше нет.

Ему безмерно хотелось жить. Но лучше умереть самому, чем стать причиной гибели своей любимой девушки.

– Спрячь пистолет, – потребовал куратор. – И никогда больше так не делай. Ты нам нужен живой.

– А Рая?

– Жаль, что ты ничего не понял. Это была проверка. Хотел убедиться, как сильно ты любишь свою Раю…

– Сильно.

– А как же Оксана?

– Она ничего не узнает… Все будет как прежде. У Раи своя жизнь, у меня своя…

– И это правильно… Тебе нужно отдохнуть, Сергей. Тем более что август заканчивается. Отправляйтесь в Сочи, там сейчас хорошо. Отдохнете с Оксаной… А про Раису забудь. У нее действительно другая жизнь…

– Она представляет опасность или нет? – беспокойно спросил Антон.

Ему нужна была ясность. Если Рае угрожает опасность, он должен предупредить ее.

– Нет, не представляет. Она девушка умная, знает, как себя вести. Так что пусть живет… Но если ты снова появишься в ее жизни, она может пострадать. Ты меня понял?

– Да.

Антон понял, что Раю нужно оставить в покое. Хотя бы для того, чтобы не подвергать ее опасности.

Влас находился на расстоянии вытянутой руки. Но Рае казалось, что он стоит у нее за спиной и сильными руками массирует ее голову.

– Свои сказки ты можешь оставить для ментов, а меня лечить нечего. Не мог этот козел застрелиться сам. Кто-то ему помог. Кто? – допытывался он.

– Скажи, я тебе нравлюсь? – неожиданно для него спросила Рая.

– Очень.

– А если бы меня убили, ты бы застрелился?

– Не дождешься.

– Так я и знала, – разочарованно усмехнулась девушка.

– Ты мне зубы не заговаривай!

– А ты мне мозги не полощи!

– Базар фильтруй.

Рая приуныла. Влас мог и ударить сгоряча. А ей вовсе не хотелось бы светить «фонарем» под глазом.

– Я тут с консьержкой разговаривал, – продолжал он. – Она говорила, что от тебя мужик ночью выходил. Той самой ночью, когда «бычье» постреляли…

– У него что, табличка была с номером квартиры, из которой он выходил? – парировала Рая.

Мало того, что Сергей хладнокровно расстрелял бандитов, он еще обставил дело так, что они сами оказались во всем виноваты. И легенду он сочинил, которую Рая выучила наизусть и которой кормила милиционеров уголовного розыска. А то, что Влас не верит ей, так это его личное горе… Она не дура сдавать Сергея. Во-первых, она влюблена в него. А во-вторых, ей не нужны проблемы… Или проблемы – это во-первых?..

– Не было у меня никого…

– А может, все-таки был?.. Сначала Кирилла завалил, потом этих уродов…

– Ты нюхаешь или колешься?

– Снова дерзишь, девочка!

– А ты не нарывайся. Мне и без твоих фантазий не скучно.

– Фантазии, говоришь?.. Поверь мне, иногда фантазии оказываются реальностью.

– И кто же, по-твоему, Кирилла мог завалить?

– А что, если твой Антон?

– С ума сошел! – встрепенулась Рая. – Он же погиб.

– При попытке к бегству, да?

– Да, при попытке…

К горлу вдруг подкатил горячий вязкий ком, стало трудно дышать.

– А ты его мертвым видела?

– Нет, но…

– Что но?

– Кирилл узнавал. Его правда убили…

– Правда – это то, что убили самого Кирилла. Потому что я его труп видел. И его завтра хоронить будут. Это я точно знаю… А насчет этого Антона… Я ментов знаю, они фантазеры покруче меня. Упустили пацана, сочинили сказку, что застрелили при попытке… Нет, я, конечно, не настаиваю… Эй, а ты чего такая бледная?

– Я не бледная… Просто холодно что-то…

– Холодно? А мне кажется, горячо! Давай колись, детка, что там у тебя с твоим Антоном?

У Раи от волнения кружилась голова… Что, если Антон в самом деле остался жив? Бывают же в жизни чудеса – как свыше, так и с подачи земных кудесников. Есть же операции, которые меняют внешность. Антон мог выжить, сделал пластику лица; нашел Раю, избавил ее от мужа, пришел к ней под чужим именем, чтобы спасти затем от бандитов…

– Ну, чего ты молчишь? Я жду! – угрожающе нахмурился Влас.

– Как же ты меня достал! – схватилась за голову Рая.

– Ты со мной не шути. Я ведь и плохо могу сделать… Один договор ты уже подписала. Можешь и второй подписать…

– И тогда ты у меня все отберешь?

– А ты бы этого хотела?

– Нет.

– Тогда будь умницей… Скажи, что ты знаешь про своего Антона?

– Ничего… Я правда ничего не знаю…

– И все равно будь умницей.

Рая видела, как замаслились глаза у Власа. Одной рукой он взял ее за талию, пальцы другой просунул в вырез ее лифа.

– Не буду я умницей. И ты проваливай!

Рая не побоялась дать ему отпор. Она вдруг перенеслась в недавнее время, когда оставила Сергея в своей спальне, чтобы открыть дверь Анжеле и спутникам. Но тогда она не знала, что Сергей спустится вниз и спасет ее от бандитов. А сейчас она уверена в нем. И если Влас не успокоится, Сергей жестоко его накажет… И не Сергей это, а Антон. Он вернулся. Чтобы спасти ее. Чтобы вернуть прошлое…

Влас не стал усугублять ситуацию. Прощаться не стал, но убрался восвояси. А Рая побежала в свою спальню. Но, конечно же, Антона там не было.

– Сергей, что с тобой происходит? – Оксана с упреком смотрела на него.

– А что происходит? – удивленно посмотрел на девушку Антон.

Они ехали в двухместном купе. Поезд на всех парах шел в Москву, чтобы оттуда повернуть на юг. Сочи, пальмы… Загорелые девушки Антона не волновали. Равно как и сама Оксана.

Он очень сожалел о том, что утратил к ней интерес. Так уж вышло, что Рая затмила ее.

Оксана, конечно, чувствовала неладное. Женское сердце не обманешь.

– Все время о чем-то думаешь. На меня даже не смотришь, – тоскливо сказала она.

– Не смотрю?.. Почему не смотрю? Смотрю… Какая ты у меня красивая!

Он говорил правду. Оксана действительно красивая девушка. Но в его голосе не было прочувствованного обожания. Просто констатация факта, и все…

– У тебя глаза холодные…

Казалось, Оксана вот-вот расплачется. Только сырости ему не хватало.

– Ну что ты все выдумываешь!

Антону пришлось сделать усилие, чтобы изобразить нежную улыбку, привлечь Оксану к себе, расцеловать… Успокоить жену могла душевная ласка, но парень заменил ее неистовым сексом. После чего на какое-то время Оксана воспряла духом, но вскоре снова загрустила.

– Мне плохо, – сказала она, с болью в глазах глядя на мужа.

– Ну что такое? – скрывая досаду, спросил он. – Я люблю тебя. Мы вместе. Впереди у нас три недели отдыха.