Сбрось подругу с пьедестала - Колычев Владимир

Он вышел к Любе из комнаты. Удивленно посмотрел на нее, закрыл за собой дверь. Какой-то взмыленный он. Рубаха застегнута неправильно, в джинсы заправлена лишь наполовину. Спал он, что ли?

– А ты чего здесь? – все так же удивленно и с каким-то непонятным недовольством спросил он.

– Как это чего? – возмутилась она. – К тебе пришла.

– Понятно, что ко мне… Ты же к Рэму своему поехала. Я думал, что ты у него останешься.

– Как я могу остаться с ним, когда я люблю тебя?

– Ну люби себе на здоровье. Одно другому не помеха.

– Фим, я тебя не понимаю!.. Остаться у Рэма – это значит, изменить тебе! Неужели это непонятно?

– Так ты что, кинула его?

– Кинуть – это значит обмануть. А я его не обманывала. Я честно ему все рассказала!

– Ну ты, мать, даешь! – хмыкнул Фим. – Нельзя же так!..

– А как можно?

– Ну, жила бы с ним. А со мной так, время от времени…

– Я не хочу время от времени. Я хочу всегда!

– Так ты что, хочешь у меня жить?

– А что, нельзя? – холодея от дурного предчувствия, спросила она.

– М-да, ситуация… – озадаченно почесал он затылок. – Знаешь, мне кажется, что я к такому повороту не готов… Понимаешь, я же не один живу. Квартира трехкомнатная, а нас четверо… И еще Анжела пришла…

Это был удар ниже пояса.

– Анжела?!

– Ну да… Мы сейчас как раз репетируем с ней …

Только он это сказал, как из комнаты, откуда он только что появился, вышла рыжая дива в наспех запахнутом халатике.

– Фим, ну где ты? – капризно спросила она. И как на пустое место глянула на Любу.

– Вот, знакомься, это Анжела…

– Анжела?! – удивленно повела бровью дива.

– Ты Анжела, ты, – ухмыльнулся Фим. – А это Люба…

– А-а, я Анжела… Ну, да, я Анжела… Думала, что еще одна Анжела появилась… А это Люба… Ну Люба так Люба… Фим, а ты скоро?

– Скоро, скоро. Иди!

Он взял ее за плечи, повернул лицом к двери и чуть ли не силой втолкнул обратно в комнату. И дверь за ней закрыл.

– И как часто ты с ней репетируешь? – в состоянии, близком к панике, спросила Люба.

– Да бывает…

– А как же я?

– Так это, конкурс устроим. Кто лучше, тот и будет со мной… Ты только не обижайся, я сейчас ее прослушаю. А потом тобой займусь…

Он взял Любу за плечи точно так же, как только что Анжелу, но повел не в комнату, а на кухню. А там два парня, а с ними размалеванная девица в предельно короткой юбчонке. Сидит, курит, нога заброшена за ногу. В одной руке сигарета, в другой – граненый стакан с прозрачной жидкостью на донышке.

Девицу Люба не знала. Зато парни ей известны. Гоша и Владик из одной с Фимом группы.

– Пацаны, это Люба! – представил ее Фим. – Прошу любить и жаловать! И не обижать!

– А кто здесь кого обижает? – пьяно фыркнула девица. – Здесь все по любви!

– Да, любовь – это сильная штука! – Фим подмигнул Любе и скрылся за дверью.

– Ну чего ты стоишь? – Владик ногой пододвинул к ней табуретку.

В зубах сигарета, глаза сощурены так, чтобы в них не попадал дым. Он взял со стола бутылку водки, плеснул в стакан.

– Выпьем за знакомство, да?.. Да ты не бойся, мы не кусаемся! – с недоброй насмешкой сказал он.

– А если кусаемся, то небольно! – в том же тоне добавил Гоша.

– Ну, это смотря куда укусить! – хихикнула девица. – Бывает, что и больно!

Люба не поняла, о чем разговор. И даже не пыталась понять. Из головы не выходил Фим со своей Анжелой. Нетрудно было догадаться, в чем заключался процесс прослушивания… Козел он, этот Фим! Любимый козел…

– Ну чего ты не пьешь? – легонько толкнул ее в плечо Гоша.

– А, да! – встрепенулась Люба.

И залпом выпила граммов пятьдесят… Вроде бы водка. Но какая-то слабенькая… А может, она просто не так воспринимает крепость спиртного. Немудрено, такая смута в душе, что хоть в омут головой.

– О! Наш человек! – похвалил ее Владик. И снова наполнил стакан.

– Давай, за знакомство! – разнузданно подмигнул он ей.

– Да не гони ты коней! – насмешливо глянула на него девица. – Пусть сначала выпьет, а потом дает!

Люба выпила. Но давать никому не собиралась. Даже Фиму… Бежать отсюда нужно. Но куда? Домой, к родителям? Да они ее убьют, когда узнают, что с Рэмом все кончено…

Владик водки не жалел. Этого добра у него хоть залейся, сказал он, подавая Любе третью стопку.

Она должна была отказаться. Сто граммов без закуски – это много. Но ее брала ее водка. Так почему не опрокинуть третью дозу.

Выпила, бросила в рот ломтик сыра. Закрыла глаза, пытаясь нащупать хмельную волну. Но никаких признаков опьянения. А ей уже хотелось напиться…