Любовь в законе - Колычев Владимир

– Может, он паленый?

– Э-э, зачем паленый! Вот смотри, точно такой же ствол, из одной партии.

Торговец действительно достал второй ствол, точно так же пахнущий свежей ружейной смазкой.

– Хочешь – два возьми. За пять штук оба отдам! И штуку за маслят.

– Берем, – ответила за Севастьяна Полина и принялась отчитывать деньги.

Бояться им, казалось, уже нечего: машина заведена, Севастьян за рулем, даже двери заблокированы. А то, что кавказец залез в салон с головой, можно было исправить нажатием на педаль акселератора. А если еще и стекло боковое поднять… Но торговец убрался сам, после того как обменял товар на деньги.

– Уф! – облегченно вздохнула Полина, когда рынок остался позади. – Боялась, что кинут. Кажется, пронесло.

– Зачем шла со мной, если боялась?

– Ты что, ничего не понял? Я теперь за тобой, как нитка за иголкой. А если ты думаешь, что это я тебя обманываю, то… Это я убила Витю Агапова. Ты должен знать про меня все.

– Да уж, вляпалась ты в историю.

– Хочешь мира – готовься к войне.

– Мы уже на войне.

– Тем более… Второй «вальтер» я себе возьму, если не возражаешь.

Она любовно погладила пальцами черную гладь термопластиковой рамки, взвесила на руке.

– Правда легкий.

– Стрелять умеешь?

– Да, но неплохо бы освежить память.

Севастьян кивнул. Нужно было проверить винтовку, посмотреть, какой у нее бой, пристрелять, привыкнуть к ней. Да и пистолет неплохо бы опробовать в деле. Спрятав оружие, они с Полиной повернули в сторону Кольцевой автострады. Им нужен был безлюдный лес, туда они и отправились.

Севастьян сжал кулак до хруста в телефонной трубке.

– Сестру Татьяны нашли, – сквозь зубы процедил он. – На дороге лежала. Грузовик по ней проехал. Нет ее больше… Твари! Девчонка-то здесь при чем?

– Зойка тоже была ни при чем, – покачала головой Полина.

Они сидели на чердаке построенного, но еще не законченного изнутри дома, расположенного по соседству с особняком Агапова. Это было самое настоящее проникновение в чужое жилище со взломом. Севастьян аккуратно перепилил дужку навесного замка, на который была закрыта наружная дверь в подвал, а через внутреннюю они с Полиной попали в дом. И в охраняемый поселок они проникли не без труда. Пришлось срезать колючую проволоку, лезть через высокую ограду. Но ничего, справились…

Они прикидывались бродягами, решившими провести медовый месяц пусть и в чужом, но особняке. Но этот маскарад не спасет, если в дом вдруг нагрянут рабочие. Вчера здесь никого не было, но сегодня они могут появиться. А если вдруг их возьмет милиция? Если обнаружится винтовка? Но Севастьян понимал, что рискует не зря. А страшное полученное известие убедило его в том, что поступает он правильно. Как бы ни корчил Агапов из себя интеллигента, он самый настоящий зверь. Девчонке всего девять лет, а он ее под «КамАЗ» бросил. Хоть и не своими руками, но все-таки…

– Зойку-то зачем вспомнила? – угрюмо спросил он.

– Ну как же. Агапов ее убил. Руками киллера. Я же говорила, это меня хотели убить, а убили ее. Это все Агап. А ты не хочешь мне верить.

– Верю, – кивнул Севастьян. – Агап это.

– Зойка, конечно, не ангел…

– Ангел, – перебил он жену. – Сейчас она ангел.

– И у нее есть крылья. А у нас нет. А нам они нужны.

Что верно, то верно. После выстрела им нужно было срочно покинуть дом, выйти со двора, благо что ворота еще не установлены. Затем их ждала стометровка по гравийной дороге, полоса препятствия в виде забора и болота за ним, а километровый марш-бросок должен был вывести их к машине. Но гладко все только на бумаге, а в реальности можно было застрять в овраге. Но кто не рискует, тот не поминает шампанским своего врага.

– Ничего, как-нибудь. Главное – не промазать.

– Ты уж не облажайся. Что-то есть охота.

– Терпи.

– Дело не в том. Нервы это. И курить хочется. И коксу бы нюхнуть… Шучу, шучу. А маленького слоника я бы съела…

– Тихо! – Севастьян многозначительно поднял руку.

Он стоял немного в стороне от круглого окошка в мезонине дома, чтобы его не заметили с улицы. Винтовка покоилась на треноге, сконструированной из трех досок. Он смотрел в прицел, контролируя пространство, прилегающее к дому Агапова. Вернее, ему был доступен только один фрагмент: часть входной террасы от ее середины до лестницы, причем появляющихся там людей он мог видеть только по грудь, низ корпуса и ноги скрывал забор.

Вот и сейчас в обзоре он увидел краешек открывшейся двери. Кто-то выходил из дома. Это мог быть Агапов. Но, увы, Севастьян беспокоился напрасно. В прицеле мелькнуло прелестное девичье лицо в обрамлении вьющихся светло-русых волос. Насколько знал Севастьян, Агапов жил здесь с любовницей, но это могла быть и горничная. Даже если бы он хотел ее убить, из этого ничего бы не вышло. Девушка слишком быстро проскочила сектор обстрела. А ведь и Агапов может ходить быстро. Одна надежда на его врожденную вальяжность. Если он не будет торопиться, то в распоряжении Севастьяна будет две-три секунды. Правда, это совсем немного. Надо держать винтовку наготове, не отрывать глаз от прицела, тогда, может, что-то и получится. Тренога – хорошее подспорье для рук, но все время стоять на своих двоих – дело нелегкое. И глаза очень устают. А Полину к прицелу не поставишь. Стрелять она только из пистолета умеет, а Севастьян в армии был снайпером – может, не самым лучшим и опытным, но тем не менее.

Что у «СВД», что у «винтореза» прицел одинаковый – «ПСО-1», поэтому Севастьяну не пришлось долго приспосабливаться к новому для себя виду оружия. Вчера пристрелял винтовку, а это уже само по себе тренировка. Еще пострелял по мишеням, закрепляя навыки. Поэтому и теплилась в нем надежда, что выстрел окажется удачным. Если, конечно, Агапов вообще попадет в прицел.

– Ложная тревога, – опуская руку, тихо сказал Севастьян.

Жаль, что у него нет человека, который мог бы залечь в засаде перед воротами и держать под наблюдением подступы к дому. Заехала во двор машина, пусть с затемненными стеклами, пусть не видно, но все равно Севастьян получает сигнал и спокойно переходит из режима расслабленного ожидания в полную боевую готовность. Полина могла бы стать таким корректировщиком, но он и думать об этом не хотел. Раз уж она так желает помогать ему, то пусть находится рядом. И риску он ее не хотел подвергать, но на душе спокойней, когда она рядом.

Севастьян на секунду расслабился, опустив руки, размял пальцы. И глаз от прицела оторвал, чтобы проморгаться. Но когда он снова припал к окуляру, то увидел Агапова. Авторитет шел степенно, неторопливо, голова его почти не качалась, но, увы, он уже прошел половину и без того чрезвычайно короткого пути. Да и голова открывающего дверь телохранителя его закрыла. И девушка со светло-русыми локонами за ним проследовала.

– Черт!

Надо было догадаться, куда она так спешила. Любовника встречать бежала. Увы, но Севастьян этого не понял.

– Что такое? – обеспокоенно посмотрела на него Полина.

– Агапов домой приехал. А я попал. Пальцем в небо.

– Ничего, может, на террасу выйдет.

– Вряд ли. Проблемы у него.

Не зря Смирнов копал под Агапова. Он снял внешний глянцевый слой с его дел и выяснил, что под ним – одно гнилье. Контроль над заводами утрачен, рынки Степнянска закрыты на прокурорскую проверку, торговля идет неважно, а криминальный бизнес не приносит желаемых доходов. И совладельцы заводов на Агапова насели, и менты ему работать мешают, чтобы в конечном счете утопить, вот потому и вспомнил он про деньги, которые должен ему Севастьян. Сам себе придумал, что за шесть лет они выросли в десять миллионов долларов, попытался их выбить. А когда понял, что это не удастся, пошел на крайние меры. Нервничает он очень сильно, поэтому ничего у него не получается. Но девчонку убил, мразь.

В кармане у Севастьяна завибрировал мобильник. Это мог быть Смирнов. Начальник безопасности даже не подозревает, где он с Полиной находится, возможно, даже думает, что они ударились в бега, но тем не менее связь с ним была.

Но Севастьян услышал в трубке голос Агапова:

– Что, не ожидал?.. Т-р-р-р… У меня все серьезно… Пш-ш-ш…

Связь ненадежная, поэтому разговор терялся в эфирных провалах. Но ведь это могло быть Севастьяну на руку. В том районе, где они жили с Полиной, сотовая связь тоже капризная, поэтому зачастую приходится выходить из дома во двор, что хоть как-то стабилизировало сигнал. Что, если Агапов тоже выйдет сейчас на террасу…

– Агапов, я тебя не слышу! – крикнул он в трубку и многозначительно посмотрел на Полину.

Та все поняла и пальцами взялась за прижатый к уху аппарат, чем освободила его правую руку.

Он видел, как открылась дверь и из дома вышел человек. Это был Агапов, но выстрелить Севастьян не успел, потому что жертва, на мгновение повернувшись к нему лицом, взяла вправо и вышла из поля зрения.

– А теперь слышишь?