Форвард: Игра на грани фола - Колычев Владимир

– Ерунда.

– Да нет, не ерунда! Мне с тобой хорошо, но неспокойно, понял? Между прочим, Катрин потому и не захотела быть с тобой.

Разговор шел на повышенных тонах. В теплой комфортной палате было зябко и неуютно.

– Снова Катрин!

– И опять и снова. Ты мне нравишься, но... Нет, ты мне очень нравишься. Я хочу с тобой встречаться...

– Но тебе и жизнь нужно устраивать. А я тебе не подхожу, да? Ты это хотела сказать? Ладно, устраивай свою жизнь. Будешь жить со своим, гм, поклонником. Ну и со мной будешь так, иногда, как сейчас... Давай так, да?

– Глеб, что ты несешь? Ты думаешь, мне нужен дешевый перепихон?

– Ты думаешь, мне это нужно? Может, я уже не такой, каким был. Я, может, тоже хочу в этой жизни якорь бросить.

– Что-то с трудом верится.

– А ты поверь!

И Глеб, и Алика выпустили пар. И уже начали успокаиваться. Но тут появилась Сонька. Какая ж нелегкая ее принесла?

А смотрелась Сонька классно. Прическа, макияж, прикид – все стильно и свежо. И это при том, что она очень даже ничего собой... Неудивительно, что Алику начала душить ревность.

– Значит, мы якорь собираемся бросать? – взвилась она. – Ну-ну!.. А я тогда ухожу в свободное плавание!

Алика как ужаленная вскочила с места, схватила свою сумку и вышла из палаты. На Соньку она даже не взглянула. Как будто та – пустое место...

Миша Сергиенко всегда с тоской смотрел на серые стены городского СИЗО. Сам он там побывал всего один раз. Целый год на нарах парился. Но больше туда идти не хотел. Жуть, как там хреново – пыль да тоска.

Но для законного вора тюрьма – дом родной. Так должно быть. Однако все Мишино существо отторгало эту простую, но такую мрачную истину.

Ему вовсе не хотелось сидеть за решеткой. А ведь он вор в законе. И весьма уважаемый. Что, если его попросят отправиться в командировку годков эдак на пять? Настоящий вор должен смотреть за тюрьмой или зоной, это его обязанность.

Но ведь у вора есть и другая обязанность – пополнять воровской общак. И Миша справляется с этим не слабо.

Он – вор новой формации. У него иной взгляд на мир, чем у тех же нэпманских бродяг. Он не чурается собственности. Двухэтажный особняк с зимним садом, два «мерса» и джип «Чероки» – наглядное тому подтверждение. И жена у него есть, и любовница. Все как у нормальных людей.

Старые воры против того, чтобы стоять во главе бойцовских бригад. А Миша – бригадир. Под ним полста конкретных головорезов. Стволы, техника, мобильная связь – все в ногу со временем. Потому он так крут. Потому он смог загнать в угол «спортивного» авторитета Тереху. Он уже почти подгреб под себя СибАЗ, скоро бабки в общак рекой потекут. И воры поднимут его на еще большую высоту. Поставят смотрящим по краю. Все к этому идет...

Пусть он всего лишь один год чалился на крытке. Но разве это умаляет его достоинства? Он сильный – и духом и телом. У него потрясающее чутье на опасность. На нее он реагирует, как барометр на погоду. Не зря ж ему такую кликуху дали.

Официально Миша Барометр считался бизнесменом. У него была своя небольшая торгово-закупочная фирма с большим офисом. Все как в лучших домах – стекло, пластик, факсы-максы, секретарша, она же секретутка.

И выглядел он как бизнесмен. Строгий костюм за две штуки баксов. Правда, галстук он не носит. Типа, бабок не хватило... У входа в офис его ждет «шестисотый» «Мерседес» с пуленепробиваемой обшивкой и спутниковой связью. Все как у конкретных людей...

Только что-то не очень хочется выходить из офиса. Нехорошее предчувствие на клапан давит. Не зря же его Барометром зовут. Не зря же у него особый нюх на опасность.

Неохота выходить из этого уютного кабинета. А надо. Через час у него встреча с мэром. В принципе его можно к себе позвать. Но лучше не наглеть.

Миша вызвал к себе секретаршу Олю. Девчонка хоть куда. И ротик у нее сочный, глубокий.

– Кофе, – распорядился он.

– Со сливками? – Она смотрела на него с наигранным вожделением.

– Обязательно.

Кофе со сливками – это самое то, что поможет сбить давление в его внутреннем барометре. А давление нарастало – тревога усиливалась.

Миша взял «трубу», связался с начальником охраны.

– Брюс, маетно что-то на душе, – потирая грудь, сказал он. – Давай возьми хлопцев и пошарь окрест. Может, снайпер где?

– Да все может быть. Я все сделаю...

Основания для тревоги были. Тереха в загоне, но сбрасывать его со счетов никак нельзя. Барометр – вор, но это не панацея от киллерской пули.

Появилась Оля. Нарочно подняла и без того короткую юбку. Волосы распущены, глаза горят, язычок по пухлым губкам скользит.

Она подала кофе и с шаловливой улыбкой опустилась перед Мишей на колени. Ему нравилось такое дело – он пьет кофе, а она добывает сливки...

Телефон зазвонил на самом интересном месте. Миша нехотя взял «трубу».

– Снайпер! Снайпер был! – задыхаясь от волнения, сообщил Брюс. – На стройке с «драгункой» засел...

– Взяли?

– Мы за ним, а он от нас. Сделал ноги, гад... А винтарь на месте остался...

Давление во внутреннем барометре упало само по себе. Оля могла больше не прочищать рабочий клапан. Но она девочка ответственная и привыкла доводить любое дело до конца...

Из кабинета Миша выходил в приподнятом настроении. Сытый, удовлетворенный. Дышится легко, свободно. И фигня, что сегодня на него охотился киллер. Волчье чутье на опасность не подвело. Не подведет и в следующий раз. Ни одна падла не сможет его завалить.

А с Терехой нужно что-то делать. Плохо его ищут. Нужно кое-кому вставить фитиля, чтобы быстрей крутился. Найдут Тереху, отвинтят ему башку. Тогда киллеров можно будет вообще не бояться.

Киллера вспугнули. Сейчас у него один выход – залечь на дно. Со временем он снова возьмется за дело. Но это когда будет...

Миша спокойно вышел из офиса, сел в «Мерседес». Можно ехать...

А если «мерс» заминирован? Эта мысль осенила его в тот момент, когда водила завел машину. Но взрыва не произошло... Миша облегченно вздохнул.

Да и не должен он бояться. Сегодня на него точно не будут покушаться.

Машина плавно тронулась, набрала ход. Нет, сегодня точно ничего не случится... И все же...

Барометр связался с Брюсом.

– Ты днище у тачки смотрел? – спросил он.

– Да, – неуверенно ответил начальник охраны. – Сегодня утром.

– Бля! Уже вечер! Тормози машину! – приказал водителю Миша.

Но было поздно.

Киллер нажал на пульт дистанционного управления, радиосигнал достиг детонатора, ударный механизм привел в действие взрывное устройство, установленное под днищем «Мерседеса». Душа Барометра взмыла к небесам.

Вика Городницкая обожала персики, но терпеть не могла кавказцев, которые ими торгуют. И это при том, что сама жила с одним из них.

Но Реваз не такой, как все. Он довольно симпатичный, чистоплотный, каждый день меняет рубашки, носит дорогие костюмы, его туфли всегда начищены до блеска. И от него никогда не воняет грязными носками.

А потом, она обязана ему чуть ли не жизнью. Не так давно она выступала в стриптиз-клубе – исполняла танец голых ягодиц и бюста. Иногда уходила домой вместе с клиентами. Зарабатывала неплохо, но, бывало, влетала. Один раз ее вертолетом отодрали, другой – сильно избили. А однажды ее чуть не убили. На двух отморозков нарвалась. Если бы не Реваз...

Отморозки чуть не укакались, когда увидели его. А ведь он совсем не грозный на вид, и атлетом его не назовешь. Но он вор в законе. Очень авторитетный вор по кличке Пьезо. Вика сама опупела, когда об этом узнала.

Реваз обожал блондинок. А Вика в его глазах была просто богиня. Белые натуральные волосы, загорелая кожа и фигурка всем на зависть. Он молился на нее. Сдувал с нее каждую пылинку. А слова какие говорил – уши расцветают. После Реваза она просто обязана была полюбить всех кавказцев. Да что-то не получается...

Реваз очень почтительно относился к «шестисотым» «Мерседесам», но ездил исключительно на «бимерах». Сейчас под ним новенький «БМВ-720» иссиня-черного цвета. Реваз хоть и не русский, но обожает быструю езду. И Вика любит большую скорость. Иногда они просто так, острых ощущений ради, выезжают на Кольцевую автостраду и гонят на машине как сумасшедшие. Правда, менты иногда под колесами путаются. Или важные звонки Реваза от дела отвлекают.

Опять этот чертов телефон звонит. Реваз притормаживает, берет «трубу». На брови ложится грозовая туча, лицо темнеет. Что-то случилось.

– Мать твою!

Реваз родом из солнечной Грузии. Но матерится он чисто по-русски.

– Хорошо, буду. Обязательно буду... Решим проблему. Звоните...

Он отключил «трубу» и нервно зашвырнул ее на заднее сиденье.

Вика не стала спрашивать, что там стряслось. Реваз не приветствует любопытство. Но сейчас он открылся сам:

– Неприятности у нас. Крестника моего взорвали. Ехал в машине и...