Приговоренные - Троицкий Андрей

– Может, мне развернуться в сторону горы? – спрашивал он. – Там из двух стрелков в живых остался один. Его трудно достать. Он прячется за уступом у подножия горы. Хочешь, я его заделаю?

– Приехали парни, которые стояли внизу на дороге, – ответил Лихно. – Подкрепление. У них есть РПГ и все, что нужно. Скоро эта бодяга кончится. Тебе нельзя раскрывать свою позицию. Со стороны дома за нами наверняка наблюдают.

– Ну, хотелось поторопить события. – Было слышно, как снайпер, причмокивая, сосет конфету. Леденцы помогали ему побороть привычку к курению. – Я слышал один разговор.

– Что за разговор? – насторожился Лихно.

– Ну, наши ребята вроде как разочарованы, что деньги из чемодана и рюкзака разнесло ветром. Теперь те бабки не соберешь. Ребята говорят, что не надо было стрелять по чемодану.

– Я устал объяснять, что деньги ждут нас в этом доме. – Лихно едва сдерживал раздражение. – Говорю, говорю… Как о стенку горох. Будто меня не слышат. – Он наклонился к биноклю на штативе. – Павел, внимание! Вижу машину. Она выехала из-за угла дома и движется к старой дороге. Джип синего цвета.

Лихно выключил рацию, отметив про себя, что стрельба смолкла и наступила такая тишина, что стало слышно, как урчит желудок молодого парня, бывшего армейского прапорщика. Что ж, когда рядом свистят пули, проблемы с пищеварением бывают даже у опытных бойцов. По привычке щуря глаза, Лихно смотрел в бинокль и думал, что сейчас наступает решающая минута, развязка действия. Все приказания отданы, снайпер не оплошает, и оружие у него что надо – длинноствольная крупнокалиберная винтовка с прицельной дальностью до трех километров.

Машина катила по равнине, поднимая за собой облако густой пыли, которую даже ветер не разгонял. Переднее стекло без затемнения, через него хорошо видны водитель и человек, сидящий рядом с ним. Это азиаты крупного сложения, широкоплечие и мускулистые. Судя по всему, таджики или узбеки. Таких парней покойный Аносов держал в охранниках еще в Москве. Наверное, надеются, что хозяин ранен, а не убит, и хотят вытащить его из зоны обстрела.

– Ну, давай же, – шепнул Лихно, будто снайпер мог слышать его команды. – Чего ждешь?

Первый выстрел раздался, когда машина не доехала до камня метров двести. Пуля разбила решетку радиатора и попала в моторный отсек. Вторая вошла чуть выше, пробив капот. Джип сбавил скорость, капот задрался кверху. Еще мгновение, и он оторвался от машины, вращаясь в воздухе, поднялся вверх, пролетел метров пятнадцать и резко пошел вниз, углом врезавшись в песок.

Машина вильнула в сторону. Видимо, водитель сообразил, что надо уходить из-под снайперского огня, но было поздно. Пуля в мелкие осколки разнесла лобовое стекло, прошила грудь водителя, сломала спинку сиденья. Срикошетив, изменила траекторию полета и вошла в плечо пассажира. Он широко открыл рот, что-то прокричал, а в следующую секунду распахнул дверцу и вывалился из остановившейся машины. Тут же вскочил на ноги, встал во весь рост. Лихно увидел его лицо, перекошенное от боли и злобы. Следующая пуля попала ему в правую ногу. Человека отбросило назад, из раны хлынул фонтан крови.

Лихно вздохнул и, помолчав немного, произнес:

– Хорошая работа.

Стреляная гильза, дымясь, запрыгала на камнях. Радченко снова промазал. Человек в камуфляжной куртке появился из-за дома, сделал перебежку и спрятался за последним забором на другой стороне оврага. Впереди открытое пространство, почти ровное. Там, где начинается спуск вниз, несколько крупных камней, за которыми можно спрятаться. Вероятно, боец побежит к самому большому камню. Радченко замер. В тот момент, когда человек, поднявшись, выскочил из-за забора и бросился вперед, выстрелил дважды. Человек оступился, будто ногу подвернул, упал, перевернулся через голову и больше не поднялся.

– Есть, – вытер пот со лба Дима.

Хотелось сделать глоток воды, но фляжка лежала слишком далеко. Он посмотрел направо и выругался. По той же улице наверх поднималась очередная группа бойцов. Радченко насчитал троих, но их может оказаться и четверо, а то и пятеро. Передвигались осторожно, короткими перебежками. Эти мишени слишком далеко.

Он стал искать другую цель, поближе, когда пулеметная очередь раздалась со стороны ближних домов. Пули прошли чуть выше головы, ударили в основание горы. Каменная крошка разлетелась в стороны. Дима едва успел пригнуться, когда следующая очередь еще ниже прочертила неровную линию над головой. Теперь стреляли прицельно. Распластавшись на камнях, он не смел поднять головы. Вдруг стрельба стихла: видимо, пулеметчик менял короб с лентой.