Шестьдесят смертей в минуту - Троицкий Андрей

– Вот вам простые люди, – говорил захмелевший Садыков. – Не люди – чистое золото. Смотрите на них и запоминайте доброту человеческую.

Женщина отвела Джейн в крошечную комнату, где в углу на соломенной подстилке лежало ватное одеяло и плоская твердая подушка, пропахшая потом. Джейн упала на подстилку, закрыла глаза и сразу уснула.

Партнер юридической фирмы «Саморуков и компаньоны» Дмитрий Радченко, оставшись один в просторном служебном кабинете, распахнул окно, выходившее в старый московский дворик. Пахло летним дождем и солнцем.

«Хорошо, – упав в кресло, подумал он и смежил веки, но тут же мысленно поправил себя, чувствуя, как в душе зашевелился червячок тревоги: – Хорошо, да не очень».

Червячок имел человеческое имя и фамилию: Джейн Майси, эксперт аудиторской фирмы «Хьюз и Голдсмит». Приехала в Москву в краткосрочную командировку. Месяц назад в ее машине обнаружили труп неизвестного мужчины. Дамочка немного разволновалась: все-таки не каждый день находишь труп в собственной машине. Она позвонила своему боссу, а тот связался с полицией и адвокатской фирмой «Саморуков и компаньоны».

На допросе в ГУВД Москвы Майси рассказала, что убитого мужчину никогда в жизни не видела. Дважды Джейн вызывали на допросы, проходившие в присутствии адвоката Ивана Лужина из фирмы «Саморуков и компаньоны», а также представителя посольства США и переводчика. Видно, старик Лужин проявил себя не с лучшей стороны – по конторе прошел слушок, будто дело американки собираются передать Диме Радченко, упорному и талантливому адвокату, который вытащит своего клиента хоть со дна морского.

Дима положил в папку бумаги, касающиеся последних судебных дел, готовясь к встрече с владельцем адвокатской фирмы Юрием Семеновичем Полозовым. Скорее всего, речь пойдет…

Впрочем, о чем пойдет разговор, знает только сам шеф. Но от предстоящей встречи не следует ждать ничего хорошего, босс вызывал нечасто и, как правило, чтобы повесить на Диму «тухлое» дело. Шагая по коридору в сторону приемной, Радченко с тоской думал, что долгожданный отпуск, возможно, не состоится, потому что…

Джейн проснулась с тяжелой головой. В крошечное окошко под потолком попадал солнечный свет, но в комнате царил полумрак. Отбросив в сторону тяжелое ватное одеяло, она поднялась с подстилки. Прошла через две тесные, заставленные какой-то рухлядью каморки, попала в темный коридор, затем оказалась в большой комнате, где проходили вчерашние посиделки.

У окна на земляном полу валялась керосиновая лампа с закопченным стеклом, на боку лежали две пиалы и глиняный кувшин. Джейн вышла во двор, минуту постояла, дожидаясь, когда глаза привыкнут к ослепительному солнечному свету.

Возле машины болтался Рахат Садыков. Иногда он останавливался, сплевывал сквозь зубы и снова принимался мерить шагами пространство двора. За время поездки белая «Волга» сделалась темно-серой от пыли. И еще: с правой стороны под днище машины были подложены деревянные чурбаны, на каких рубят дрова. Колеса на машине отсутствовали.

– В чем проблема? – спросила Джейн, хотя понимала, что случилось едва ли не худшее из того, что могло случиться. – Где хозяева?

– Хозяев нет. Съехали под утро. Но предварительно обчистили машину. Вскрыли багажник и забрали все, что там было. Рюкзаки с едой, ваши вещи, охотничий карабин… Взяли даже запасное колесо да еще три отвинтили. Доберутся до трассы – продадут. Одно колесо не тронули – на нем гайки с секретом.

– Хоть что-нибудь нам оставили? – вздохнула Джейн.

– Пару канистр с питьевой водой, видно, для них в арбе места не хватило. Еще пистолет и две обоймы. Ствол я спрятал в салоне под сиденьем, так спрятал, что никто не найдет. Немного денег – тоже из моей заначки в салоне. И пять пачек сигарет в бардачке завалялись. Слава всевышнему, документы целы, потому что ночью я штанов не снимал.

– Значит, мы никуда не едем?

– На одном колесе я ездить не умею, – кивнул Садыков. – Черт, нарвались на воров… Одно утешение, что нам сонным головы не отрезали и мы живыми проснулись.

– Но вы же сказали, что знаете этого человека. И вдруг такое…

– Я знал человека, знатного чабана, который жил в этом доме. А этого вчера первый раз увидел. Он назвался братом моего знакомого, сказал, если хочешь – переночуй, я и согласился.

– Ну а где же тогда ваш знатный чабан?

– Может, прирезали его да схоронили на заднем дворе, откуда я знаю? Тут народ такой – бедовый, только и смотрят, кого бы обворовать или грохнуть…