Дымовая завеса - Браун Сандра

Затем один из них… не тот, которого мы видели в доме Фордайса, а другой… стал ласкать меня… между ногами. Это даже не походило на сексуальные игры. Это было… оскорбление… унижение. Он мерзко улыбался, глядя мне в глаза. «Как досадно, что такая прелесть пропадает…»

Она умолкла, не в силах продолжать. Рейли сжал ее руку. Подумал, что, может, все же придется кого-нибудь пристрелить. Если только предоставится шанс, он убьет этих подонков. Не задумываясь.

Бритт отвернулась к боковому окну, снова тихо заговорила:

— Его дружок смеялся, пока он это делал. Может, поэтому я и узнала его моментально. Я вспомнила его ухмылку, его отвратительный смех. Не знаю, как мне удалось удержаться от крика, когда он вошел в холл Фордайса. Наверное, потому, что я понимала: мы должны оттуда выбраться. Я знала, что если не выберемся, то скоро умрем. Если я не убила его вазой, надеюсь, что хотя бы сильно разбила ему голову. Ладно, вернемся к той ночи. Его напарник сказал, что не время изображать Ромео. «Одно пятно спермы, не подходящее этому парню, и дело провалится».

— Они знали, что нельзя оставлять материал для анализа ДНК.

— Видимо, это и спасло меня от изнасилования. В любом случае о совести речь не шла.

— Они упоминали Фордайса? Или Джорджа Магауана?

— Нет. Я почти уверена. Они настоящие профи.

— Как насчет Джея? Что он делал все это время?

— Он лежал на спине рядом со мной. Не сопротивлялся. Думаю, он уже был без сознания из-за такого количества виски. — Бритт вздохнула, снова взглянула на Рейли. — Следующее мое воспоминание: я проснулась утром и подумала, что такого жуткого похмелья у меня никогда еще не было, но я ничего не помнила до сегодняшнего визита к генеральному прокурору, пока Фордайс не открыл дверь этому ублюдку.

— Раньше ты говорила, что, когда проснулась, Джей лежал на боку спиной к тебе.

— Наверное, когда я вырубилась, они прижали подушку к его лицу, а потом все представили как ссору пьяных любовников, закончившуюся убийством.

Бритт выключила видеокамеру, но оставила ее на подзарядке.

Больше всего на свете Рейли хотелось сейчас вернуться в дом Фордайса и растереть в порошок обидчиков Бритт, но это, конечно, было бы глупостью. Теперь им необходимо вывести Фордайса на чистую воду, сделать его предательство достоянием гласности прежде, чем Фордайс уничтожит их самих. Но как это осуществить? Марка и номера их машины известны. У них всего несколько минут форы.

Подручные Фордайса, а их, по меньшей мере, четверо, только и ждут команды. Они наносят внезапный, смертельный удар, а затем растворяются без следа. Им хватило нескольких часов, чтобы спланировать и идеально провести казнь Джея.

Да и они были бы уже мертвы, если бы Бритт не узнала охранника и не среагировала бы так быстро. Приговор вынесен и обжалованию не подлежит. Фордайс может выдумать любую версию их смерти, и ему поверят. Скажет, например, что они напали на него и ему пришлось защищаться. Убийство в целях самообороны. Или что они ему угрожали, а когда он попытался защитить себя, сбежали. Их больше никто не видел? Ну а он тут при чем?

Какую бы историю Фордайс ни сочинил, она будет принята безоговорочно. Их разговоры с Кэнди и Патом Уикемом Младшим лишь подтвердят, что они настроены агрессивно и пытаются отомстить всем, кого навязчиво считают виновными в своих бедах. Предположат, что у них развилась паранойя, и, когда они ворвались в дом генерального прокурора, они уже совсем потеряли рассудок.

Может, когда они погибнут или просто исчезнут, Льюис Джоунз почует неладное и даже пошумит немного, начнет задавать вопросы. Как и Делно Пикенз. Но кто им поверит? Неонацисту, отцу преступника и поджигателя, и немытому старому отшельнику, прозябающему на лесном болоте.

Если Рейли и Бритт сгинут, отчеты о пожаре в полицейском участке и всех связанных с ним смертях затеряются в полицейских архивах. Никто никогда не узнает о потрясающем издевательстве над правосудием, а Джордж Магауан и Кобб Фордайс останутся безнаказанными.

Рейли затрясся от гнева и, вцепившись в руль, напомнил себе, что он пока еще жив. Может, ему недолго осталось, но, мчась по узкой дороге, он решил, что — как бы высокопарно это ни звучало — будет сражаться за справедливость до последнего вздоха.

Без револьвера, вооруженный лишь видеозаписью, которая, как верно заметила Бритт, вряд ли послужит в суде доказательством вины генерального прокурора. Но это все, что у них есть, и надо извлечь из признания Фордайса максимальную выгоду.