Зловещее наследство - Ренделл Рут

— Хэлло?

Он попытался заговорить, но в горле пересохло. Почему он не подготовился? Был так уверен, что она не подойдет?

— Алло, вы еще здесь?

— Миссис Примьеро…

— Я думала, вам надоело ждать. Марио так медлителен.

— Конечно, я ждал. — Дождь бесновался за окном, рыдая и звонко барабаня в стекло. — Я хотел извиниться перед вами за сегодняшнее утро. Это было непростительно.

— О нет, — сказала она, — я простила вас… за сегодняшнее утро. Вы ведь не принимали в этом никакого участия, не так ли? Был другой случай, который кажется таким… ну, непростительным, просто непостижимым.

Он представил себе ее легкий беспомощный жест, взмах белой руки.

— Видите ли, не очень-то приятно чувствовать, что тебя использовали. Не то чтобы я задета. Я не любитель сердиться, потому что на самом деле я очень жесткая и гораздо более стойкая, чем Роджер. Но немного избалованная и чувствую себя так, словно меня сбросили с пьедестала. Полагаю, мне это на пользу.

Арчери медленно сказал:

— Нужно очень многое объяснить. Я думал, что мог бы объяснить по телефону, но сейчас понял, что не могу. — Эта сильная гроза облегчила ему дело. Он с трудом слышал свои слова. — Я хочу видеть вас, — сказал он, забыв собственное обещание.

Кажется, она забыла тоже.

— Сюда вы прийти не можете, — рассудительно ответила она, — потому что где-то здесь Роджер, и он может не с такой легкостью, как я, принять ваши извинения. А я не могу прийти в «Оливу и голубку», будучи хорошо там известной. Мой дорогой, а как насчет «Дома мира»?

— Он закрыт, — сказал он и глупо добавил: — И дождь.

— Я знаю, где Роджер держит ключ. Договоримся на восемь? «Олива» будет только счастлива, если вы пообедаете пораньше.

Едва он положил трубку, как в дверь просунулась голова Чарльза.

— Тэсс и ее отец уезжают немедленно, — сообщил он.

— Я сейчас спущусь.

Арчери удивило, что они стояли в холле, чего-то ожидая. Чего? Прекращения грозы? Или чуда? Или просто хотят попрощаться?

— Жаль, что мы не увиделись с Элизабет Крайлинг, — сказала Тэсс, — мне и сейчас хотелось бы поговорить с ней.

— Не стоит жалеть, — отозвался Арчери. — Вы из совершенно разных миров. Единственное, что у вас общего, — это ваш возраст: вам обеим по двадцати одному году.

— Не удлиняйте мою жизнь, — странно сказала Тэсс, и он увидел слезы в ее глазах, — мне двадцать один будет только в октябре. — Она подняла спортивный рюкзак, который всегда брала с собой на уик-энд, и протянула руку Арчери.

— Мы вас любим, но должны оставить, — сказал Кершоу. — Кажется, больше говорить не о чем, мистер Арчери? Я знаю, вы надеялись, что дело будет сделано, но этому не суждено было сбыться.

Чарльз пристально смотрел на Тэсс. Она отвела взгляд.

— Рад» бога, скажи, что я могу писать тебе.

— Какой смысл?

— Это доставило бы мне удовольствие, — глухо сказал он.

— Меня не будет дома. Послезавтра я уеду в Торки к тете.

— Ты ведь не в кемпинге будешь жить. Разве у тети нет адреса?

— У меня нет ни клочка бумаги, — сказала Тэсс, и Арчери увидел, что она уже на грани слез.

Он нащупал в кармане и вытащил первым письмо полковника Плешета — нет, не для того, чтобы увидела Тэсс, — потом яркие открытки со стихами и пастушком. Сквозь набегающие слезы она быстро нацарапала адрес и без единого слова вручила Чарльзу.

— Пошли, красавица, домой, и не щади лошадей, — пошутил Кершоу, но никто не улыбнулся.

Глава 15

Если он обидел кого-либо… просите их прошения; и где он нанес ущерб или поступил неправильно с любым человеком …возместите ему всем, что в его власти.

Посещение больных

Лил такой дождь, что Арчери бросился из автомобиля на полуразрушенное крыльцо, но даже там дождь доставал его порывами ветра и швырял ледяными каплями с вечнозеленых растений. Он прислонился к двери И покачнулся, поскольку она подалась под весом его тела и шумно открылась.

Должно быть, она уже приехала. Имоджин должна быть выше подозрений, и он почувствовал дрожь отвращения к себе, когда ему пришло в голову, что это сознательная осторожность. Она известна всем в округе, она замужем, и у нее тайное свидание с женатым мужчиной, поэтому она спрятала свой заметный автомобиль. Да, это дешево, пошло и противно, и он, служитель Бога, затеял такое.

В «Доме мира», сухом и гнилом в засуху, сейчас, когда шел дождь, пахло гнилью и влагой. Пахло грибком и мертвыми вещами. Водились, наверное, и крысы под этими неровными рассохшимися половицами. Викарий закрыл дверь и прошел короткий путь по сквозному коридору, не понимая, где она и почему не вышла к нему, услышав, как хлопнула дверь. Потом он остановился, потому что оказался перед задней дверью, возле которой висел плащ Пейнтера, и теперь там тоже висел плащ.