Не было печали - Несбё Ю

— Ты уже в курсе утреннего ограбления на Грёнланнслейрет? — спросил Мёллер.

Харри кивнул:

— Интересно, что он выбрал место всего в нескольких сотнях метров от Управления.

— Ему повезло, что сигнализацию в банке как раз сейчас чинят.

— Я не верю в везение, — заметил Харри.

— Да? Думаешь, ему сообщил об этом кто-то из банка?

Харри пожал плечами:

— Или кто-то еще, кто знал о ремонте.

— Об этом известно лишь в банке и ремонтной фирме. Ну и, разумеется, у нас.

— Но ведь ты хотел со мной поговорить не о сегодняшнем налете, а, шеф?

— Нет, — сказал Мёллер, огибая урну. — Начальник полиции встречался с бургомистром. Тот весьма обеспокоен этими ограблениями.

Они уступили дорогу женщине с тремя детьми. Она что-то сердито выговаривала им усталым голосом, старательно пряча при этом глаза. В «Ботсене» начиналось время свиданий.

— Иварссон — дельный сотрудник, в этом никто не сомневается, — продолжал Мёллер. — Однако этот Забойщик, похоже, иного калибра, нежели те преступники, к которым мы привыкли. Начальник полиции считает, что на этот раз обычные методы едва ли сработают.

— Видимо, нет. Ну и что? Одной гостевой победой больше, одной меньше — это не катастрофа.

— Гостевой победой?

— Нераскрытым делом. Жаргон футбольных фанатов, шеф.

— Нет, Харри, в этом деле ставки выше. Журналисты совсем озверели — весь день нам проходу не дают. Они твердят, что это новый Мартин Педерсен.^[21] А в электронной версии газеты «VG» каким-то образом пронюхали, что мы называем его Забойщиком.

— Старая история, — процедил Харри, переходя улицу на красный свет; Мёллер, чуть посомневавшись, последовал за ним. — В определении наших приоритетов последнее слово остается за журналистами.

— Да, но они забывают, что он уже совершил одно убийство.

— Зато дело об убийстве, о котором никто не пишет, скоро прекращают.

— Нет! — предостерегающе поднял руку Мёллер. — И не будем возвращаться к этой теме.

Харри пожал плечами и перешагнул через поваленный ветром газетный щит. Сама газета лежала рядом; ветер в бешеном темпе листал ее страницы.

— Так чего же ты хочешь? — спросил Харри.

— Разумеется, начальника полиции прежде всего волнует престиж. Какое-нибудь ограбление почты публика забывает обычно еще раньше, чем закроют дело. И никого не заботит, что преступник так и не найден. Но сейчас мы находимся под пристальным вниманием. И чем больше разговоров о налетах на банки, тем сильнее это разжигает всеобщее любопытство. Мартин Педерсен был обычным человеком, который просто делал то, о чем многие осмеливаются лишь мечтать. Заурядный нарушитель закона, этакий современный Джесси Джеймс. Так создаются мифы, рождаются образы героев и появляются имитаторы, которые тоже не прочь ограбить какой-нибудь банк. Пока пресса писала о Мартине Педерсене, число налетов на банки по всей стране намного выросло.

— То есть они опасаются, что этот пример распространится, подобно заразе. Что ж. Вполне понятно. Ну а я-то тут при чем?

— Никто не сомневается в том, что Иварссон — дельный сотрудник. Он обычный дисциплинированный полицейский, который никогда не преступит определенную черту. Но Забойщик — не обычный грабитель. Словом, начальник полиции пока что недоволен достигнутыми результатами. — Мёллер кивнул в сторону тюрьмы. — Он слышал об эпизоде с Расколем.

— Хм.

— Я был на ланче у него в кабинете, и там прозвучало твое имя. Даже несколько раз.

— Господи, я что, должен чувствовать себя польщенным?

— Во всяком случае, тебе прежде уже удавалось добиваться успеха в расследовании, используя нетрадиционные методы.

Харри криво улыбнулся:

— Милая характеристика, однако она скорее подходит летчику-камикадзе.

— Короче говоря, Харри, вот тебе мой сказ. Отложи все прочие дела и, если тебе понадобятся еще люди, обращайся прямо ко мне. Иварссон, как и раньше, продолжает работать со своей командой. Но надеемся мы в первую очередь на тебя. И еще одно… — Мёллер почти вплотную приблизился к Харри. — Тебе дается карт-бланш. Если даже ты где-то выйдешь за установленные рамки, мы готовы закрыть глаза. Разумеется, если не выносить сор из избы.

— Хм. Кажется, понимаю. А если все же не удастся?

— Пока сможем, мы тебя прикроем. Однако, разумеется, всему есть границы.