Властелин суда - Дугони Роберт

С каждой новой из четырнадцати последовательных профессиональных побед Слоуна, имевших результатом его неуклонно возраставшую популярность, адвокатские конторы подбирали ему все лучших и лучших оппонентов. А лучше, чем Кевин Стайнер, адвоката уж просто не было. Он был звездой сан-францисского юридического небосклона. Голову Стайнера венчала серебристая, уже слегка поредевшая шевелюра, его улыбка могла растопить лед какой угодно толщины, а ораторское мастерство было отточено декламацией шекспировских строк на драматических подмостках в колледже. Заключительную речь Стайнера смело можно было назвать блестящей.

Хотя Слоун и предупреждал своего клиента, что ему не следует реагировать на возвращение в зал присяжных, сейчас он почувствовал, как Пол Эббот наклонился к нему. Рукав костюма от Хики-Фримена потерся о плечо стандартного синего блейзера Слоуна. Свою ошибку клиент усугубил тем, что попытался загородиться, поднеся к шевельнувшимся губам пластиковый стакан с минералкой.

— Мы пропали! — шепнул Эббот, словно читая мысли Слоуна. — Они не глядят на нас. Ни один не глядит!

Слоун сохранял величавую и неколебимую неподвижность человека, находящегося в абсолютном согласии со всем творящимся вокруг, и выглядел совершенно невозмутимым. Эббот, однако, не успокоился. Отбросив всякую маскировку, он опустил стакан.

— Я плачу вам и вашей фирме по четыреста долларов в час не для того, чтобы проигрывать, мистер Слоун. — Изо рта Эббота несло дешевым красным вином, стакан которого он выпил за обедом. Вена на шее, вздувавшаяся всякий раз, когда он сердился, сейчас вылезала из-под белого накрахмаленного воротничка, набухшая, как река, готовая вот-вот выйти из берегов. — Единственное, почему я вас нанял, это потому, что Боб Фостер говорил моему деду, что вы никогда не проигрываете. Для вашей же пользы вам следует расчихвостить этого подонка.

Высказав эту угрозу, Эббот прикончил стакан минералки и, откинувшись на спинку кресла, оттянул шелковый галстук.

Однако и на этот раз Слоун не отреагировал. Вот бы примериться хорошенько и одним движением локтя опрокинуть Эббота в его кресле, после чего спокойно выйти из зала, но не бывать тому. Разве мыслимо, черт возьми, бросить такого клиента, как внук Фрэнка Эббота, близкий друг и постоянный, каждое субботнее утро, партнер по гольфу Боба Фостера, управляющего директора корпорации «Фостер и Бейн». Происхождение и обстоятельства вознесли Пола Эббота, сделав его наследником многомиллионного предприятия — охранной фирмы Эббота, а также худшим из всех возможных клиентов Слоуна.

Эббот для удобства своего предпочел забыть краткий период, когда служил главным менеджером фирмы и своей некомпетентностью разрушил многое из того, что по крупицам создавал в течение сорока лет его дедушка, но именно этот краткий период послужил причиной его привлечения к суду, из-за чего он и находился сейчас в зале. Сотрудник охранной фирмы Эббота, трижды привлекавшийся к суду за управление транспортным средством в нетрезвом виде — обстоятельство, которое могла бы обнаружить простейшая кадровая проверка, сидел за столом дежурного в вестибюле сильно под мухой. Он клевал носом и потому пропустил к лифтам дважды судимого за изнасилование Карла Сэндала, не спросив у него пропуск. Сэндал шатался по коридорам здания до позднего вечера, пока не застал юриста Эмили Скотт одну в ее кабинете. Там он жестоко избил женщину, изнасиловал и задушил ее. Ровно через год после этой трагедии муж Скотт возбудил дело против охранной фирмы Эббота от своего имени и имени их шестилетнего сына, обвиняя фирму в насильственной смерти миссис Скотт и требуя шесть миллионов долларов компенсации. Слоун склонял Эббота уладить дело миром, особенно после того как предварительное следствие обнаружило множество невыявленных нарушений со стороны других сотрудников фирмы, но Эббот наотрез отказался уступить, как он выразился, «этому пройдохе Брайену Скотту».

Краем глаза Слоун уловил еле заметный кивок, которым Стайнер ответил на взгляды присяжных. Профессиональная выучка не позволила ему улыбнуться, он лишь тихонько прикрыл свою папку и опустил ее в свой служебный портфель — помятый и поцарапанный за тридцать лет судейских баталий. Работу свою Стайнер выполнил, и оба они — и он, и Слоун — это знали. Охранная фирма Эббота потерпела поражение и при допросе свидетелей, и в юридическом обосновании, а всего лишь потому, что президент фирмы оказался форменным надутым ослом, не послушавшимся советов Слоуна, включая и тот, что не стоит являться в сшитом на заказ двухтысячедолларовом костюме в душный зал суда перед лицом присяжных, большинство которых простые работяги, — единственный смысл, который они могут усмотреть в подобном жесте, это желание пустить на ветер дедово состояние, едва для этого представится повод.