Торговец пушками - Лори Хью

Бернард медленно кивнул – будто лично он пошел бы еще дальше и сказал «в мире», но, мол, ладно, бог с ним.

Я продолжал:

– У нас действующие предприятия в Фезе и Рабате, а скоро мы открываем завод на окраине Марракеша. Наша продукция отличается высочайшим качеством. Мы в этом уверены. Вы могли не только слышать о ней, но даже пользоваться ею, если вы, конечно, из тех, кого сегодня называют «эмансипированным мужчиной».

При этом я даже фыркнул, точно полный придурок. Бернард с Роджером тоже включились в игру. Мужчина. В кухонных перчатках. Надо же такое придумать! Бернард подхватил эстафету, внося в беседу респектабельно-мрачную тевтонскую ноту:

– Объемы нашего производства на сегодняшний день достигли таких размеров, что у нас возник интерес рассмотреть возможность получения лицензии на экспорт в Северную Америку. И мне кажется, сэр, мы могли бы попросить вас о небольшой, так сказать, помощи, которая позволила бы нам пройти через все необходимые инстанции.

Зовите-Меня-Роджер понятливо кивнул и пометил что-то в своем блокноте. Я видел на столе перед ним наше письмо. Мне даже показалось, что он обвел в кружок слово «резиновые». Я с удовольствием поинтересовался бы у него, с чего бы это, однако момент был не вполне подходящий.

– Роджер, – сказал я, поднимаясь, – прежде чем мы перейдем к углубленному обсуждению...

Роджер оторвался от своего блокнота:

– Вниз по коридору, вторая дверь справа.

– Спасибо, – ответил я.

В туалете было пусто и пахло сосной. Я запер дверь, сверился с часами, а затем взобрался с ногами на стульчак и осторожно приоткрыл окно.

Слева по всему пространству тщательно ухоженного газона разбрасывала изящные водяные арки автоматическая поливалка. У стены покусывала ногти какая-то дама в ситцевом платье, а в нескольких ярдах от нее напряженно испражнялась маленькая собачонка. В дальнем углу, стоя на коленях, возился с кустами садовник в шортах и желтой футболке.

Справа – ничего.

Стена. Газон. Клумбы.

И ветвистая араукария.

Спрыгнув на пол, я еще раз взглянул на часы, отпер дверь и вышел в коридор.

Там было пусто.

Я быстро прошел к лестнице и весело запрыгал вниз, перескакивая через две ступеньки и отстукивая по перилам неопределенный мотивчик. Навстречу попался мужчина в рубашке с коротким рукавом и бумагой в руках, я громко пожелал ему доброго утра, не дав возможности что-нибудь сказать.

Достигнув второго этажа, я повернул направо. Здесь коридор был пооживленнее.

В центре о чем-то активно беседовали две женщины, а слева от меня то ли закрывал, то ли открывал дверь кабинета какой-то мужчина.

Я глянул на часы, замедлил шаг и начал рыться по карманам, якобы в поисках чего-то, что я, возможно, где-то забыл, а если не там, то где-то еще, хотя, опять же, может, у меня этого вовсе и не было, а если было, то не вернуться ли назад и не поискать ли как следует? Я стоял в коридоре, задумчиво сдвинув брови, а мужчина слева уже успел открыть дверь и теперь смотрел прямо на меня, видимо собираясь спросить, не заблудился ли я.

Но тут я вынул руку из кармана и улыбнулся ему, демонстративно потрясая связкой ключей:

– Нашел!

В конце коридора что-то дзынькнуло, и я чуть прибавил шагу, бренча ключами на ходу. Разъехались двери лифта, и осторожно высунулся нос грузовой тележки.

Франциско и Хьюго, оба в новехоньких голубых спецовках, аккуратно выкатили тележку из лифта. Франциско толкал сзади, а Хьюго обеими руками придерживал бутыли с водой. «Расслабься, – так и хотелось сказать ему, когда я притормозил, пропуская тележку вперед. – Это же всего лишь вода. А ты ведешь себя так, словно провожаешь жену в родильную палату».

Франциско двигался медленно, сверяясь с номерами на дверях кабинетов, и держался действительно очень хорошо. Хьюго же постоянно вертел головой и облизывал губы.

Я остановился у доски объявлений и принялся ее изучать. Сорвал три листочка бумаги, два из которых оказались памятками на случай пожара, а третий – приглашением на «барбекю у Боба и Тины, в полдень, в воскресенье». Я стоял и читал – так, словно их действительно нужно было прочесть, – а затем посмотрел на часы.

Они опаздывали.

Опаздывали на сорок пять секунд.

Невероятно. После всех наших обсуждений, ругани и репитиций эти два мудака все равно опаздывают.

– Да? – послышался голос рядом. Пятьдесят пять секунд.

Я глянул вниз по коридору: Франциско и Хьюго достигли открытого пространства приемной. Женщина за столом вглядывалась в них поверх больших очков.