Сафари в Ла-Пасе - Вилье Жерар де

Фридрих остановил «Импалу» посреди двора, перед свежевыбеленным домом.

– Подождите меня здесь, – распорядился Малко.

Он вылез из машины и подошел к тяжелой деревянной двери. Справа, в загоне, с гордым видом жевала свою жвачку лама-викунья. Все дышало миром и спокойствием. Не успел Малко постучать в дверь, как она открылась, и показавшийся на пороге индеец спросил:

– Что угодно, сеньор?

– Мне нужно видеть дона Федерико.

Индеец подумал несколько мгновений и впустил гостя в библиотеку. Ее стены были уставлены полками, украшенными альпинистскими принадлежностями и картинами примитивистов. Это напомнило Малко его собственный замок. Индеец закрыл за ним дверь. Малко опустился в широкое и глубокое кресло. Миниатюрный пистолет слегка надавил на правое бедро. Малко не хотелось повторять участь Джима Дугласа.

Он прислушался, ловя каждый звук... А что если Клаус Хейнкель где-то здесь, рядом?

* * *

Стального цвета глаза Штурма были остры, как скальпели. Его кисть была энергична и значительно более красноречива, нежели голос, которым он произнес:

– Вы хотели меня видеть, герр...

– Линге, князь Малко Линге.

Титул гостя, похоже, не произвел впечатления на бывшего эсэсовца. Как кол, прямой, с безукоризненным пробором, в твидовом пиджаке, он стоял перед Малко, явно удивленный визитом.

– Вероятно, у нас есть общие знакомые?

Малко понял, что дон Федерико его прощупывал, желая донять, к какой категории посетителей отнести визитера. Только знание гостем немецкого языка удерживало хозяина дома от того, чтобы приказать его выпроводить. Для Малко наступил момент, так сказать, бросаться в воду.

– В некотором смысле – да, – ответил он. – Я ищу следы некоего Джима Дугласа. В последний раз его видели здесь. И мне подумалось, может, вы располагаете сведениями о его дальнейшей судьбе.

Немец остался холоден, как мрамор. Но его нижняя губа непроизвольно напряглась. Голос Штурма стал ледяным.

– Кто вы?

Малко скромно улыбнулся.

– По поручению одной официальной службы американского посольства я ищу пропавшего гражданина Америки.

– Какой службы?

– Той, которой руководит Джек Кэмбелл.

– Вы не американец, – пролаял дон Федерико Штурм. – А я не знаю никакого Джека Кэмбелла.

– Позвоните в посольство, если сомневаетесь в моих полномочиях, – продолжал Малко. – Но мне бы хотелось, чтобы вы сказали что-нибудь по поводу Джима Дугласа.

Они стояли друг против друга посреди комнаты.

Немец смерил Малко глазами.

– Кто вам наговорил этого вздора?

– Таксист, что привез меня сюда, – ответил Малко. – Тот самый, что доставил к вам Дугласа.

– И увез обратно, – оборвал гостя Штурм. – Я не захотел иметь дело с этим агитатором.

– Значит, он все-таки у вас был?

Дон Федерико повел плечами.

– Да. Но поводу совершенно странной истории... Он мне показался очень экзальтированным, этот молодой человек... даже фанатиком. Я его тут же выставил за дверь.

– И вам не известно, что с ним стало потом?

– Абсолютно.

Малко и Штурм замолчали. Слегка изменив интонацию, немец продолжил:

– Пойдемте, спросим шофера... он подтвердит.

Они вышли. Завидев Малко и дона Федерико, Фридрих вылез из машины и с перепуганным видом заковылял им навстречу. Не дойдя двух шагов, вытянулся по стойке «смирно».

– Я уже объяснял этому господину, – запричитал он плаксивым голосом, – что...

– Да, да! – прервал его Штурм. – Это просто смешно.

– Йя, йя, – по-немецки стал поддакивать старик. – Это смешно...

Он начал нервно переминаться с ноги на ногу и вдруг обратился к Малко с просьбой:

– Вы мне разрешите съездить в полицейский участок в Уарину? Боюсь, из-за этой индианки у меня будут большие неприятности на обратном пути...

И, повернувшись к дону Федерико, принялся торопливо объяснять, что с ним произошло на шоссе.

Тот расцвел в добродушной улыбке.

– Замечательная идея, – одобрил он. – Поезжай, мой славный Фридрих. А я им позвоню и попрошу быть к тебе снисходительнее. К тому же у меня будет повод пригласить гостя отведать нашего скромного «чучарона»^[5].

Жестокость исчезла из голубых глаз дона Федерико И Малко пока не понимал причины этого изменения Фридрих быстро сел в «Импалу» и погнал ее так, будто за ним гналось все гестапо сразу. Дон Федерико произнес с добрейшей улыбкой на лице: