Ключ к Ребекке - Фоллетт Кен

Был еще один фактор. Подходы к южной оконечности Алам Хальфа преграждали предательские участки зыбучих песков. Маловероятно, что Роммель знает о них, поскольку он никогда не заходил так далеко на восток, в то время как англичане располагали подробными картами этого участка пустыни.

«Итак, – решил Уильям Вэндем, – моя задача – помешать Алексу Вольфу сообщить Роммелю о том, что линия Алам Хальфа хорошо укреплена и не может быть атакована с юга».

Это был заведомо почти невыполнимый план.

Так получилось, что ноги сами привели Вэндема к дому Вольфа – вилле «Оливье». Он сел в крошечном парке напротив под оливковыми деревьями и уставился на здание через дорогу, как будто надеялся получить ответ о местонахождении Вольфа.

«Хорошо бы Вольф ошибся, – подумал он, – и сообщил Роммелю о возможности наступления на южном направлении».

И вдруг Вэндем понял, что попал в точку.

«Предположим, я поймал Вольфа и захватил его передатчик. Пойдем дальше и допустим, что мне удалось заполучить ключ к его шифру. В этом случае я смогу сам передать донесение Роммелю о возможности атаковать Алам Хальфа с юга».

Мысль эта стала быстро обрастать деталями, и Вэндем почувствовал душевный подъем. На сегодняшний день Роммель доверяет – и совершенно справедливо – информации, передаваемой ему Вольфом. Предположим, он получает донесение от Вольфа, в котором говорится, что линия обороны Эль-Аламейн ослаблена на южном фланге, что южные подходы к Алам Хальфа затруднены и что сам рубеж Алам Хальфа плохо укреплен.

Искушение будет слишком велико, чтобы Роммель мог устоять.

Он осуществит прорыв линии обороны на южном фланге и затем повернет на север в предвкушении захвата Алам Хальфа малой кровью. Тут он и завязнет в песках. Пока он будет оттуда выбираться, наша артиллерия нанесет сокрушительный удар по его силам. Когда он все-таки доберется до Алам Хальфа, то окажется перед мощным укрепленным районом. В этот момент мы перебросим туда свежие силы с передовой и раздавим противника, как орех.

Если ловушка сработает, можно будет не только спасти Египет, но и уничтожить африканский корпус.

«Надо довести эту идею до начальства», – подумал Вэндем.

Это будет нелегко. Сейчас его положение неважное – в сущности, профессиональная репутация Вэндема сильно пошатнулась из-за неудачи по делу Вольфа. Но, несмотря на это, начальство должно оценить его идею.

Он встал со скамейки и зашагал в контору. Будущее уже представало перед ним в совершенно другом свете. Солдатские сапоги, возможно, не будут грохотать по кафельным полам мечетей. И сокровища Египетского музея не будут отправлены в Берлин. И Билли не придется вступать в гитлерюгенд. А Элин не отправят в Дахау.

«Мы все будем спасены, – подумал он. – Если я поймаю Вольфа».

«Когда-нибудь я все-таки врежу Боггу по морде», – подумал Вэндем.

Сегодня подполковник Богг был в наихудшем расположении духа, которое характеризовалось нерешительностью, саркастичностью и обидчивостью. Он нервно покашливал – прием, к которому он прибегал, когда боялся решать, – а сегодня он кашлял, не переставая. Кроме того, он все время суетился: поправлял и без того аккуратные стопки документов, закидывал ногу на ногу и полировал свой проклятый крикетный мяч.

Вэндем сидел и молча наблюдал, как мучается Богг.

– Послушайте, Вэндем, предоставьте Аучинлеку заниматься стратегией. Ваша работа – это безопасность личного состава, и вы с ней плохо справляетесь.

– Так же как и Аучинлек со своей, – ответил Вэндем.

Богг притворился, что не слышит. Он взял докладную записку Вэндема, в которой был изложен план, созревший у него в голове. Вэндем в официальном порядке представил его Боггу, одновременно направив копию бригадиру.

– Ну, во-первых, тут полно недоработок, – заявил Богг.

Вэндем хранил молчание.

– Полно недоработок, – повторил Богг и кашлянул. – Во-вторых, ваш план предполагает, что старикашка Роммель все-таки прорвет линию обороны, не так ли?

– После того, как это произойдет, план можно подработать, – ответил Вэндем.

– Да. Теперь вам понятно? Это как раз то, что я имею в виду. Если вы представите план, в котором многое нуждается в уточнении, да еще с учетом того, что ваша репутация довольно сильно подмочена в настоящий момент, вас просто на смех поднимут. – Он кашлянул. – Вы хотите, чтобы Роммель атаковал линию обороны в самом слабом месте, чтобы улучшить его шансы на прорыв. Так?

– Да. Некоторые участки линии обороны укреплены хуже, чем другие, а поскольку у Роммеля есть воздушная разведка, остается вероятность, что он в конце концов об этом узнает.

– И вы хотите превратить вероятность в неизбежность.

– Только с целью потом заманить противника в ловушку.

– А мне казалось, что мы хотим заставить Роммеля атаковать наиболее хорошо укрепленные участки, с тем, чтобы он вообще не смог осуществить прорыв.

– Если нам и удастся отразить наступление, он просто перегруппирует свои силы и атакует нас снова. Но если мы заманим его в ловушку, то сможем разделаться с ним окончательно.

– Нет, нет. Рискованно. Очень рискованно! Это же последний оборонительный рубеж, парень, – с улыбкой добавил Богг. – Между ним и Каиром остается только узенький канал. Вы не отдаете себе отчет…

– Я отдаю себе отчет, сэр. Разрешите, я сформулирую свои предложения следующим образом. Первое: если Роммель осуществит прорыв, его нужно заманить в сторону Алам Хальфы ложной перспективой легкой победы. Второе: надо сделать так, чтобы он атаковал Алам Хальфу с юга, потому что там – район зыбучих песков. Третье: либо мы ждем и смотрим, на каком участке Роммель пойдет в наступление, и тогда есть риск, что это будет северное направление, либо мы должны побудить его идти с юга – в этом случае мы рискуем тем, что он с ходу прорвет линию обороны.

– Ну вот, – сказал Богг, – теперь ваш план сформулирован более или менее четко. Мы сделаем вот что: вы оставите его у меня на время. Когда будет свободная минута, я изучу его в мельчайших подробностях и подумаю над тем, как привести его в божеский вид. Тогда, возможно, мы представим его начальству.

«Понятно, – подумал Вэндем, – ты хочешь представить его, как свое детище. Ну и черт с тобой! Если хочешь играть в свои игры – на здоровье! Главное сейчас – это успехи в войне, а не то, кого за это похвалят».

– Очень хорошо, сэр, – ответил Вэндем. – Я бы только хотел подчеркнуть временной фактор… Если план годится, его нужно внедрять в сжатые сроки.

– Я полагаю, майор, что мне самому лучше судить о сроках, как вы думаете?

– Да, сэр.

– И вообще, все зависит от того, поймаете ли вы этого агента, черт его возьми. А в этом деле вы не очень преуспели, не так ли?

– Да, сэр.

– Сегодня вечером я сам возглавлю операцию по его захвату, чтобы опять не получилась какая-нибудь ерунда. Днем жду от вас предложений – мы вместе их обсудим и…

В дверь постучали, и в комнату вошел бригадир. Вэндем и Богг встали.

– Доброе утро, сэр, – почтительно произнес Богг.

– Вольно, джентльмены, – махнул рукой бригадир. – Я вас ищу, Вэндем.

– Мы тут разрабатываем один план, – начал Богг.

– Да, я видел докладную записку.

– А-а, Вэндем направил вам копию, – разочарованно протянул Богг.

Вэндем не смотрел на подполковника, но знал, что тот вне себя от ярости.

– Да, это так, – сказал бригадир, поворачиваясь к Вэндему. – Вам положено ловить шпионов, майор, а не давать стратегические советы генералам. Возможно, если бы вы тратили меньше времени на советы, как выиграть войну, вы бы лучше справлялись со своими служебными обязанностями!

У Вэндема внутри все оборвалось.

Богг подхватил:

– Вот и я говорю…

Бригадир перебил его:

– Однако, поскольку вы уже это сделали и поскольку это отличный план, я хочу, чтобы мы вместе с вами «продали» его Аучинлеку. Вы можете его отпустить, Богг, не так ли?

– Конечно, сэр, – ответил Богг, скрипнув зубами.

– Ну вот, Вэндем. Совещание начнется с минуты на минуту. Пойдемте.

Вэндем последовал за бригадиром и мягко закрыл за собой дверь перед носом у Богга.

В тот день, когда Вольф должен был вновь встретиться с Элин, майор Смит в очередной раз посетил плавучий домик в свой обеденный перерыв.

В портфеле у него находилась чрезвычайно ценная информация.

Вольф и Соня проделали ставшую уже привычной процедуру, при этом Вольф чувствовал себя актером во французском фарсе, который каждый вечер прячется на сцене в тот же самый шкаф. В соответствии со сценарием Соня и Смит посидели немного на диване, а затем проследовали в спальню. Когда Вольф выбрался из шкафа, шторы были задернуты, а на полу около портфеля Смита валялись его башмаки и шорты, из кармана которых высовывалось кольцо от ключей.