Афера в Брунее - Вилье Жерар де

Он выпил горячего чаю с большим количеством сахара несмотря на удушающую жару, пожал Лиму руку и прошел через почти безлюдный ресторан. Выйдя на площадь, он заметил «реинджровер», владелец которого и не пытался скрыть своего присутствия. За рулем сидел Майкл Ходжис, боковое стекло было опущено. Он невозмутимо встретил взгляд Малко. Когда Малко поехал, он последовал за ним на приличном расстоянии. Малко явно пытались запугать.

Только тогда, когда тот въехал на автостоянку «Шератона», Ходжис прекратил преследование и двинулся прямо по Джалан Сунгай.

В ячейке своего номера Малко нашел записку: Гай Гамильтон назначал ему свидание в «Майе» в семь часов.

* * *

Когда Малко вошел, в холле «Шератона» царило оживление. Малайцы в роскошных местных одеяниях, женщины в вечерних туалетах заполняли помещение, где играл традиционный оркестр, расположившийся в самом центре холла. Был устроен очередной коктейль. Малко заметил, что какая-то женщина приветливо машет ему рукой.

Это была Азизах, облаченная в великолепное сари темно-голубого цвета!

Молодая принцесса была в компании двух ужасно некрасивых брунеек, расфуфыренных, как старые клячи. Она оставила их и подошла к Малко. Длинное сари плотно облегало ее прекрасное тело. Руки принцессы были все в драгоценностях, из числа которых только один бриллиант был стоимостью в целый отель.

– Что здесь происходит? – спросил Малко.

– Одна из принцесс устроила благотворительный коктейль, – ответила Азизах. – Он вызвал некоторое оживление. Ведь здесь жизнь так скучна. Сколько времени вы еще пробудете в Брунее?

– Несколько дней. А вы?

– Я тоже. Хочу вернуться в Европу. Я по горло сыта Сингапуром, этим настоящим супермаркетом, где полно китайцев... Я отправлюсь в Лондон или Париж...

– Приезжайте в Вену, – с улыбкой сказал Малко. – Это мой город.

Азизах с иронией взглянула на него.

– Я не хочу навлечь на себя недовольство той очаровательной молодой девушки, с которой вы были однажды вечером. Она высочайшего мнения о вас.

Черные глаза принцессы вызывающе рассматривали его. Азизах вдруг сказала:

– Постарайтесь сообщить мне, когда будет известен день вашего вылета. Начиная с Бангкока или Сингапура, мы могли бы путешествовать вместе. Так будет веселее. Эти длительные перелеты так утомительны.

В ее зрачках было что-то от нашумевшего скандального фильма «Эммануэль».

Малко заметил:

– Но я не знаю, где вас искать.

Азизах вынула визитную карточку из своей сумочки и незаметно передала ее Малко.

– Это мой частный секретариат. Они говорят по-английски. Скажите, кто вы, и вас соединят со мной. До скорой встречи, надеюсь!

Она повернулась на каблуках и влилась в толпу, тогда как он любовался очаровательными контурами ее фигуры, плотно обтянутой темно-голубым сари. Его подцепили на удочку, как это бывает обычно с женщинами. Прекрасная Азизах ничего не страшилась. Он знал, что так не делается, но все же мысль о дерзком флирте в креслах «Эр Франс» между Бангкоком и Парижем утешала его некоторое время. Он еще никогда не занимался любовью с брунейкой...

Малко отправился в бар и увидел там в темном углу сгорбленный силуэт Гая Гамильтона.

* * *

Перед англичанином стояла бутылка коньяка «Гастон де Лагранж», а рядом – большой округлой формы бокал, наполненный напитком янтарного цвета. Гамильтон поднял свой бокал при виде Малко и приветствовал его теплой улыбкой.

– Отлично, отлично, отлично! Надеюсь, что я вас не побеспокоил. Сегодня вечером здесь столько красивых женщин...

В голосе его, как всегда, сквозила ирония, а глаза выдавали в нем хитреца. Малко уселся рядом с Гамильтоном. Тот осторожно подлил себе в бокал немного коньяку и пристально взглянул на Малко.

– Ну как идет ваше расследование?

– Дело движется вперед, – произнес Малко. – Но на меня с разных сторон оказывается давление. И не всегда теми, от кого это можно было ожидать.

– Ах вот как! И кто же это такой?

– К примеру, ваш приятель Майкл Ходжис.

Гай Гамильтон откинулся на спинку кресла, чтобы вволю насмеяться.

– Майкл! Старый друг! Действительно, меня это страшно удивляет. Да он и муху не обидит...

На самом же деле, исключая, возможно, мух, этот наемник был готов приносить зло всему, что дышало на земле.

– Что вы об этом думаете? Не следует ли мне пожаловаться послу, чтобы тот принял меры? – продолжал стоять на своем Малко.