Смерть дня - Райх Кэти

Желудок снова свернулся в клубок, во рту появился горький привкус. Я сглотнула.

Кто стрелял в Райана? Кто принес меня сюда? Где Гарри?

В голове пульсировало, я заледенела от холода. Плохо. Надо что-то делать. Я глубоко вздохнула и встала на колени.

Шаг за шагом я продвигалась по туннелю. Варежки потерялись, руки онемели от холодной земли, больная коленка гудела. Боль держала меня в сознании, пока я не дотронулась до чьей-то ноги.

Я резко разогнулась и ударилась головой о дерево, крик захлебнулся в горле.

"Черт, Бреннан, держи себя в руках. Ты специалист в криминалистике, а не истеричка-свидетельница".

Я нагнулась, все еще парализованная ужасом. Не из-за похожего на гробницу места, а из-за того, с кем я его разделила. Пока я ждала признаков жизни, рождались и умирали поколения. Ничто не говорило, ничто не двигалось. Я глубоко вдохнула, чуть подползла и снова дотронулась до ноги.

Кожаные ботинки, маленькие, на шнуровке, похожи на мои. Я нашла вторую ногу и проследила ее до верха. Тело лежало на боку. Я осторожно перевернула его и продолжила свои исследования. Край одежды. Пуговицы. Шарф. В горле встал ком, потому что пальцы узнали материю. Даже не дотрагиваясь до лица, я знала, кто это.

Но такого не может быть! Не может.

Я стащила шарф и потрогала волосы. Да. Дейзи Жанно.

Боже! Что происходит?

"Двигайся!" – приказал мозг.

Я потащилась вперед на одном колене и одной руке, ощупывая другой стену. Пальцы натыкались на паутину и еще что-то, о чем даже думать не хотелось. Я ползла по туннелю, а со стен крошился и падал на пол мусор.

Через несколько метров темнота почти рассеялась. Рука на что-то наткнулась, я ощупала предмет. Деревянные перила. Подмостки. Подняв голову, заметила тусклый квадрат янтарного света. Шаги наверху.

Я встала на лестницу, проверяя каждую ступеньку. Через три шага очутилась под потолком. Руки нащупали доски крышки, но, когда я нажала, она не поддалась.

Я прильнула ухом к дереву, и рычание собак наполнило страхом каждую клеточку моего тела. Звук казался приглушенным и далеким, но понятно было, что псы возбуждены. Человеческий голос отдал какую-то команду. Тишина. Потом рычание возобновилось.

Прямо над головой ни голосов, ни шагов.

Я налегла плечом, и крышка немного отошла, но не откинулась. Изучив полоски света, я заметила тень с правой стороны посредине. Попыталась поддеть ногтями, но дыра оказалась слишком узкой. Я в отчаянии сунула пальцы в щель чуть выше и повела дальше по щели. В кожу вонзались занозы, ногти обламывались о доски, но я все равно не могла добраться до щеколды. Слишком узко.

Черт!

Я подумала о сестре и собаках и Дженнифер Кэннон. О себе, собаках и Дженнифер Кэннон. Пальцы замерзли так, что уже ничего не чувствовали, и я сунула их в карман. Правая рука наткнулась на что-то твердое и плоское. Я удивленно вытащила предмет и поднесла к щели.

Разбитый скребок!

Пожалуйста!

С немой молитвой я вставила лопатку в проем. Подошла! Дрожа, продвинула ее к щеколде. Кажется, скрежет разносился на километры вокруг.

Я застыла и прислушалась. Над головой ничего. Едва дыша, я продолжила. За пару миллиметров до цели скребок выскользнул из рук и упал в темноту.

Черт! Черт! Черт!

Я спрыгнула с лестницы и уселась на землю. Проклиная свою неловкость, начала просеивать комочки влажной земли. Через мгновение пальцы наткнулись на скребок.

Обратно на лестницу. Теперь каждое движение заставляло полыхать огнем всю ногу. Я втолкнула скребок обеими руками и нажала. Ничего. Я вынула и переставила лопатку, подвигала из стороны в сторону в щели.

Что-то щелкнуло. Я прислушалась. Тишина. Налегла плечом. Крышка поддалась. Ухватив ее по краям, я подняла панель и тихо опустила на пол. Сердце билось как бешеное, я подняла голову и выглянула наверх.

Комнату освещала единственная масляная лампа. Что-то вроде кладовой. На трех стенах – полки, на одних стоят коробочки, на других – банки. Кипы картонок загромождали углы слева и справа от меня. Оглянувшись, я затряслась от страха так, как не дрожала даже от холода.

Вдоль стены выстроились несколько десятков пропановых баков, их эмаль поблескивала в скудном свете. В голове появился образ: военная пропаганда – фотография боеприпасов, сложенных в аккуратные ряды. Трясущимися руками я оперлась на пол и встала на последнюю ступеньку.

Как их остановить?