Возвращение танцмейстера - Манкелль Хеннинг

– Магнус Хольмстрём, – сказал Стефан. – Ведь его так зовут, того, кому ты приказала убить Андерссона? Кто выкинул ружье в реку – ты или он? И ты заставила Эльзу Берггрен взять на себя вину? Как – тоже угрожала ее убить?

– Тебе кое-что удалось узнать, – сказала она. – Жаль, что это тебе не поможет.

– И что ты собираешься делать?

– Убить тебя, – сказала она спокойно. – Но сначала надо умертвить этого.

Она так и сказала – умертвить. Как подопытную лягушку. Она сумасшедшая, подумал Стефан. Если Джузеппе не появится, он будет вынужден попытаться ее обезоружить. От Фернандо Херейры помощи ждать не приходится – он слишком много выпил. Надеяться как-то убедить ее отказаться от задуманного было совершенно бессмысленно. Она безумна. И она без малейших колебаний нажмет на спусковой крючок, если он бросится на нее.

Время, думал он. Время, только время.

– Тебе не удастся уйти.

– Еще как удастся, – спокойно ответила она. – Никто не знает, что мы здесь. Я сначала пристрелю его, а потом тебя. Потом представлю все так, как будто бы это ты его застрелил, а потом застрелился сам. Никто не посчитает странным, что больной раком полицейский совершил самоубийство, особенно если он лишил кого-то жизни. Оружие мне не принадлежит – и тут никаких следов. Отсюда я пойду в церковь на похороны отца. Никому даже в голову не придет, что дочь, отдающая последнюю дань своему отцу, посвятила пару утренних часов тому, чтобы пристрелить двоих. Я буду стоять у гроба – убитая горем дочь. И мне будет приятно, что я отомстила за отца еще до того, как его тело предали земле.

Стефан вдруг услышал позади себя странный звук. Он знал, что это за звук – открылась наружная дверь. Он осторожно скосил глаза – и увидел Джузеппе. Их взгляды встретились. Джузеппе двигался беззвучно, в руке у него был пистолет. Ситуация изменилась. Я должен как-то дать ему понять, что происходит.

– Так ты думаешь, что можешь убить нас, сначала одного, потом другого, – сказал он. – Из вот этого пистолета, что у тебя в руке. И ты считаешь, что никто тебя не заподозрит?

Она замерла:

– С чего это ты так кричишь?

– Я говорю точно так же, как и раньше.

Она повернула голову и, не спуская с них глаз, сделала несколько шагов, чтобы видеть, что происходит в прихожей. Джузеппе в прихожей не было. Наверное, стоит за дверью, подумал Стефан. И он, конечно, не мог не слышать, что я сказал.

Вероника Молин стояла неподвижно и прислушивалась.

Она была похожа на какого-то ночного хищника – вся превратилась в слух.

Потом все произошло очень быстро. Она пошла к двери. Стефан знал, что она выстрелит не колеблясь. Она стояла слишком далеко от него, и если он бросится ей наперерез, она успеет повернуться и разрядить в него пистолет. На таком расстоянии промахнуться трудно. Когда она приблизилась к двери, он схватил стоящую рядом лампу и изо всех сил швырнул ее в окно. Раздался звон разбитых стекол. В ту же секунду он рванулся к Фернандо Херейре. Он бросился на него с такой силой, что диван перевернулся и оба они оказались на полу. Падая, он успел заметить, что она повернулась с поднятым пистолетом. Раздался выстрел. Он зажмурился и успел подумать, что может умереть еще до того, как услышит звук выстрела. Фернандо Херейра вздрогнул. Лоб его был в крови. Потом раздался еще один выстрел. Когда Стефан осознал, что он и на этот раз не ранен, он поднял глаза и увидел, как Джузеппе валится навзничь на пол. Вероники Молин не было. Наружная дверь была широко распахнута. Фернандо Херейра застонал. Пуля только оцарапала ему висок. Стефан, споткнувшись о поваленный диван, бросился к Джузеппе. Тот лежал на спине, вытянувшись и прижимая руки к правой ключице. Стефан встал рядом на колени.

– Думаю, не опасно, – с трудом сказал Джузеппе. Лицо его было белым как мел.

Стефан поднялся, принес полотенце из туалета и прижал его к кровоточащему плечу.

– Вызови подкрепление, – сказал Джузеппе. – И найди ее.

Стефан набрал номер дежурной части. Краем глаза он увидел, как Фернандо Херейра поднялся с пола и тяжело сел на стул. Полиция в Эстерсунде обещала немедленную помощь.

– Со мной все в порядке, – опять сказал Джузеппе. – Чего ты ждешь? Найди ее. Она что, сумасшедшая?

– На все сто процентов. Нацистка. Как отец, может быть, еще фанатичнее.

– Это, конечно, все объясняет, – сказал Джузеппе. – Хотя сейчас я не в состоянии сообразить, что именно.

– Не разговаривай и не двигайся.