Крутой вираж - Фоллетт Кен

— Быть того не может!

— Их всех в четверг арестовали.

Гермия похолодела от страха.

— Бог ты мой! И сколько же их было?

— Точно не скажу. Снимал тут господин Токсвиг, про которого я бы никогда ничего дурного не подумала. А недавно появился еще летчик, симпатичный такой молодой человек, но он был не из разговорчивых. А еще ходили всякие, в основном военные.

— Их арестовали?

— Прямо тут, на тротуаре, началась стрельба. Полицейский в штатском подстрелил кого-то из коммунистов.

У Гермии перехватило дыхание. Она боялась спросить — боялась узнать ответ, но все-таки выговорила:

— Кого подстрелили?

— Сама-то я не видела, — сказала старушка. — Это точно был не господин Токсвиг — госпожа Эриксон из магазина говорит, что это был незнакомый мужчина.

— Его… убили?

— Да нет. Госпоже Эриксон показалось, что его ранили в ногу. Когда санитары клали его на носилки, он кричал в голос.

Гермию саму будто ранили. У нее кружилась голова, не хватало воздуха.

— Мне надо идти, — сказала она. — Какой ужас…

— Знаете, я думаю, этот дом действительно сдадут.

Но Гермия уже свернула в какой-то переулок и брела куда глаза глядят. Ей необходимо было выяснить, что с Арне, где он сейчас. Но сначала она решила подыскать ночлег.

Гермия сняла комнату в дешевой гостинице неподалеку от моря. Почти всю ночь она провела без сна — думала, Арне был тем человеком, которого подстрелили, или нет. Если это он, серьезно ли его ранили? У кого узнать об этом? На рассвете ее осенило: есть один человек, который почти наверняка знает, что с Арне, — это его командир.

Она отправилась на вокзал и первым же поездом поехала в Водал. В летной школе она отправилась прямиком в штаб и сказала, что ей необходимо повидать начальника базы.

— Скажите ему, что я подруга Арне Олафсена.

Ее тотчас провели к Ренте в кабинет.

— Вы же невеста Арне! — воскликнул он. — А я думал, вы уехали в Англию.

Он поспешно закрыл дверь. Хороший знак, подумала она.

— Я пытаюсь выяснить, где Арне. У него могут быть большие неприятности.

— Все гораздо хуже. Прошу вас, присядьте.

Гермия села.

— Что случилось?

— В четверг его арестовали. Он пытался скрыться, и его ранили.

— Как он?

— Мне очень больно сообщать вам это, — сказал Ренте тихо и печально, — но Арне мертв.

Гермия вскрикнула. В глубине души она знала, что такое возможно, но боялась даже думать об этом. А теперь… У нее было такое ощущение, будто ее саму переехал грузовик.

— Он умер в полицейском участке, — сказал Ренте.

— Как же это? Его что, пытали?

— Вряд ли. Кажется, он, чтобы никого не выдать, покончил с собой.

— О господи!

Гермия видела Ренте как в тумане. Она даже не сразу поняла, что у нее ручьем текут слезы.

— Мне нужно позвонить родителям Арне и сообщить об этом, — сказал Ренте.

При мысли об отце и матери Арне у Гермии сжалось сердце. Как они это переживут?

— Тяжкая вам выпала миссия.

— М-да… Арне — их первенец.

И тут Гермия вспомнила о брате Арне, Харальде. Парнишка серьезный, не такой обаятельный, как Арне, но по-своему милый. Арне говорил, что спросит у Харальда, как лучше пробраться на базу.

— Полиция еще что-нибудь сообщила? — спросила она.

— Мне сказали только, что он умер во время допроса и что «никто в его смерти не повинен» — так они назвали самоубийство. Мой друг, он служит в полицейском управлении, сказал мне, что Арне боялся, как бы его не передали гестапо.

— При нем что-нибудь нашли? Ну, например, фотографии?

— Мой друг ничего об этом не сказал, и нам с вами не стоит это обсуждать, — сказал Ренте строго. — Госпожа Маунт, позвольте вам напомнить, что я, будучи военным, присягал на верность королю, а он приказал оказывать содействие оккупационным войскам. Какими бы ни были мои убеждения, я не могу потворствовать шпионажу, и если пойму, что кто-то им занимается, я обязан буду сообщить об этом.

Гермия кивнула. Намек был весьма прозрачен.

— Ценю вашу откровенность, майор.

Она встала. Ренте вышел из-за стола и положил руку ей на плечо:

— Примите мои искренние соболезнования.

— Благодарю вас, — сказала она и вышла.

На улице Гермия снова расплакалась. Задание, из-за которого погибли Пол и Арне, так и осталось невыполненным. До следующего полнолуния оставалось девять дней. За это время нужно было во что бы то ни стало добыть фотографии радара, установленного на Санде. Но теперь у нее появился и личный мотив — месть. Выполнив задание, она отомстит тем, кто довел Арне до самоубийства. За себя Гермия уже не беспокоилась. Она готова была на любой риск. И, кажется, она придумала, как действовать.