Дуэт смерти - Робертс Нора

— Нет. Нет-нет-нет. Мими!

Мими обняла его. На ее лице Ева увидела шок и ужас, но не увидела недоверия. Крепко прижимая к себе мужа, Мими подняла глаза на Еву и кивнула.

— Я его боялась. Он посмотрел на меня, и я испугалась. Эта девочка… Мы об этом уже слышали. Мы услышали об этом сегодня утром в утренних новостях. Они назвали ваше имя — лейтенант Даллас. Я только теперь вспомнила.

— Мне нужно все, что вы можете вспомнить, любые детали, какие вы сможете мне сообщить о Дэррине, о вашем брате, об Инге Соренсен.

— Мне кажется, они не раз обращались за деньгами к моим родителям. — Опять Винни потер глаза. — Мы об этом не разговариваем, о них не упоминаем, но трудно отказать родным.

— Давайте узнаем у них поточнее.

— Позвольте мне самому это сделать, я поговорю с ними. Я постараюсь им объяснить… как-нибудь. Я пойду в другую комнату. Можно?

— Конечно.

— Что же нам теперь делать? — спросила Мими. — Что мы должны делать? Если он сюда приедет…

— Не думаю, что он сюда приедет. У вас нет ничего из того, что ему нужно. Но я поговорю с вашей местной полицией. Если он вдруг проявится, вступит в контакт, сохраняйте спокойствие, держитесь как ни в чем не бывало. После чего немедленно свяжитесь со мной и с местной полицией.

— Но мы завтра уезжаем.

— Вот и поезжайте, — сказала Ева. — Все делайте так, как вы планировали. Вам полезно побыть подальше отсюда.

— У вас прекрасная дочь, — добавил Рорк, — прекрасная семья. А все это не имеет к ней никакого отношения.

По дороге к самолету Ева смотрела в небо.

— Они тоже жертвы.

— Она — экстрасенс. Мими. Пусть в легкой форме, но у нее это есть, — добавил Рорк, когда Ева повернулась к нему в недоумении. — Я это почувствовал, и, я думаю, это помогло ей разглядеть в парне то, что в нем заложено. Может, он тогда еще не так навострился скрывать суть, как сейчас, но, мне кажется, она разглядела эту скрытую суть и испугалась.

— И правильно сделала. — Усевшись поудобнее, Ева начала стандартный поиск по Вэнсу Паули. — И она была права, когда сказала, что Вэнс — плохой человек. Тут целая куча неприятностей. Нарушитель с малолетства. Досье не опечатано, так что тут кто-то меня опередил. Он начал с девяти лет. Прогулы, кражи, уничтожение частной собственности, кибер-хулиганство, взломы, оскорбление, оскорбление действием.

— В девять лет? Ну и ну…

— Нет, в девять он начал. Первое оскорбление в двенадцать. Сел за подделку удостоверения как раз в период Инги Соренсен. После этого просто растаял в воздухе. У него послужной список длиной в милю с детства до двадцати одного года, а потом — ничего.

— Поумнел.

— А может, это Инга была умнее и играла в игры. Может, это она его научила. Кстати, на нее у меня ничего нет. Ничего на это имя, что соответствовало бы возрасту и описанию, которое дал мне Паули. Ничего по адресу, где она жила, когда была с ним. Она указана в документах Дэррина как его мать, дата смерти — 16 мая 2041 года. Значит, ему было четыре года. Но записи о смерти нет.

— Наверняка она будет в записях Макмастерса, — заметил Рорк. — Необязательно под этим именем, но мотив — это она. Это она стоит за планом, который у него был составлен уже семь лет назад.

— Верно, — согласилась Ева. — И я ее найду. — Она вытащила коммуникатор, когда он засигналил. — Даллас.

— Ты действительно в Алабаме? — спросил Бакстер.

— Я уже на пути в аэропорт. Лечу назад.

— А ты не могла бы купить жаренного мяса на решетке? Нет ничего лучше, чем жаренное на решетке мясо по-южному.

— Бакстер, я поджарю твою задницу на решетке по-южному, если ты звонишь мне попусту.

— А если не попусту? Можно мне мяса, жаренного на решетке, если у меня кое-что есть? Черт, Даллас, что ты на меня так смотришь? Весь аппетит отбиваешь. Ну, ладно, у нас кое-что есть. Девчонка работает за стойкой бара в клубе для студентов, только-только получивших право заказывать выпивку. Она «срисовала» фоторобот. Говорит, кое на каких лекциях сидела с этим парнем. Он и вправду учился в Колумбии. Но и это еще не все, есть кое-что получше. Она уже аспирантка, работает над диссертацией и говорит, что она его видела — как тебе это понравится! — на вечеринке в канун Нового года.

— У Дэриана Паудерса?

— У Дэриана Паудерса. Говорит, что он был там один, и она — а почему бы и нет? — решила за ним слегка приударить. Но он повел себя необъяснимо или, точнее, неконспиративно. Уж поверь мне, только полный идиот или уголовник на деле не клюнул бы на такую цыпочку. Верно, Трухарт?

— Она очень хорошенькая.

— Горячая штучка. Аж дым идет, пальцы жжет. — Бакстер испустил вздох терпеливого учителя, бьющегося над способным, но нерадивым учеником. — С этим мальчишкой еще работать и работать.

— Напиши отчет.

— Вот тут Трухарту еще работать и работать. Так вот, мы почесали…

— Бакстер, мне неинтересно, что ты там себе почесал.

— Да нет, мы почесали к Паудерсу и получили подтверждение. Он сам, его сосед по комнате и его подружка, — увы! — несовершеннолетняя, узнали нашего парня по фотороботу. Видели его время от времени тут и там. А девчонка подтвердила, что он был на вечеринке под Новый год. Она сказала, что всегда замечает клевых парней. Она и нашему Трухарту слегка подмахивала ресничками.

— Лейтенант, она ничего такого…

— Тебе просто надо быть наблюдательнее, мой юный друг. Итак, у нас есть свидетели, видевшие его в комнате Паудерса в ночь пропажи студенческого билета. Это хорошо.

— Это хорошо, — подтвердила Ева.

— Даллас, сейчас уже слишком поздно стучать в дверь соседям Макмастерса.

— Как это поздно?! Да сейчас только… о черт! — Час выгадываешь, час теряешь. Как же она это ненавидела! — Пойдете опрашивать завтра после брифинга.

— У нас есть еще пара-тройка кандидатов в паре мест, но Шилли твердо его запомнила.

— Шилли?

— Ну, у нее и имя горяченькое, аж пальцы обжигает. Да, так насчет жареного мяса…

Ева отключила его на полуслове.

— Прокурор будет доволен, когда мы его возьмем, — сказала она Рорку. — Дело против него выстраивается. Если ты сумеешь расчистить жесткий диск, добыть мне картинку, как он подходит к двери…

— Сумею.

— Мы его закопаем. Но сначала мы должны его найти. У нас есть его лицо, — пробормотала Ева. — Есть имя. Не то, каким он пользуется сейчас, и не то, которым он представился Дине. Ей он назвался Дэвидом. И все-таки у нас есть имя. Есть его связи, родственники. — Она отвлеклась, когда они подъехали к ангару с самолетом. — Я могу начать поиск по Инге — по другим ее именам — по дороге домой.

— Держу пари, я мог бы найти ее куда быстрее, — предложил Рорк. — Если ты сядешь за штурвал.

— Ха-ха.

— Тебе бы понравилось летать, если бы ты научилась управлять самолетом.

— Я лучше притворюсь, что я на земле.

Рорк послал ей насмешливую улыбку.

— А сколько машин ты разбила, сломала, уничтожила, взорвала за последние… ну, скажем, два года?

— Вот и не забывай об этом. А теперь представь, что все это происходит, пока я сижу за штурвалом самолета на высоте тридцать тысяч футов.

— Убедила. Я сяду за штурвал.

— Правильное решение, умник.

Рорк запарковал машину.

— Интересные люди эти Паули. Прочная основа, сильная связь друг с другом. Каждый из них сам по себе человек сильный и порядочный, насколько я могу судить, но вдвоем они еще сильнее.

— Не буду с тобой спорить. Он считает себя ответственным и в то же время вроде как горюет по Дэррину. Хотя вряд ли он его отец.

— В любом случае он — кровный родственник. Кровь — сильная связь. Родство, родственники… Он хороший человек, но все равно он это чувствует.

— Плохой человек тоже может это почувствовать, — сказала Ева и вышла из машины.

Она была готова лететь домой.

Ее звали Ирен Стольц — по крайней мере в июне 2039 года, когда молодой Джона Макмастерс арестовал ее за мошенничество, владение запрещенными препаратами и сексуальные приставания без лицензии.

Ее компаньоном был некий Виктор Паттерсон. Он был допрошен и отпущен, хотя в отчете Макмастерса была засвидетельствована его причастность. Но доказательств для обвинения не хватало, а женщина взяла всю вину на себя, поэтому его пришлось отпустить.

На время следствия ребенок мужского пола, Дэмиан Паттерсон, был взят под опеку органами социальной защиты детства и помещен в приемную семью. Затем мальчика вернули отцу. Стольц пошла на сделку с правосудием и отсидела восемнадцать месяцев. Дело закрыто.

— Наверняка это она, — сказала Ева, когда они с Рорком входили в свой дом. — Все совпадает. Через два месяца после освобождения она исчезает, а вместе с ней исчезает Паттерсон и ребенок. Растворились в воздухе, никаких следов, никаких записей.