Ледяной холод - Герритсен Тесс

"Я говорил тебе вчера. Думаю, это было вчера…" Он сглотнул, морщась от напряжения. "Боже, я точно не знаю, когда это было".

"Я не помню, чтобы ты говорил о чем-либо подобном", — заметила Элейн.

"Было темно. Лицо заглянуло сюда".

"Ох", — вздохнула Элейн. "Он снова говорит об этих призраках. Всех этих людях, которых он якобы видит в комнате". Она села на корточки рядом с Арло и закутала его одеялом. "У тебя просто плохие сны. Жар заставляет тебя видеть вещи, которых нет".

"Я не придумал его".

"Никто больше не видел его. Это из-за обезболивающих таблеток. Дорогой, ты запутался".

Арло снова попытался сглотнуть, но во рту было сухо, и он не мог сделать этого. "Он был здесь", — прошептал он. "Я видел его".

"Тебе нужно больше пить", — сказала Маура. Она наполнила чашку и поднесла к его губам. Ему удалось отпить только несколько глотков, прежде чем он закашлялся, и вода полилась по уголкам рта. Слабо он оттолкнул чашку и со стоном рухнул обратно. "Хватит".

Маура поставила чашку и изучающе рассматривала его. Он не мочился уже несколько часов, и звук его дыхания изменился. Оно было шумным и хрипящим — знак того, что в его легких появилась аспирационная жидкость. Если он слабеет, было бы опасно заставлять его пить, но альтернатива — организм получит обезвоживание и впадет в шоковое состояние. В любом случае, подумала она, мы потеряем его.

"Расскажи мне еще раз", — сказала она. "О том, что ты видел".

"Лица".

"Люди в комнате?"

Он издал еще один хрипящий вздох. "И в окне".

Кто-то там прямо сейчас?

Ледяное дыхание прошло по ее позвоночнику, и Маура оглянулась на окна. Все, что она увидела за стеклом — это темноту. Ни призрачных лиц, ни демонических глаз, уставившихся на него.

Элейн разразилась презрительным смехом. "Видишь? Теперь вы оба потеряли разум! Я начинаю думать, что в этом доме остался только один здравомыслящий человек".

Маура подошла к окну. Снаружи ночь была плотной, словно бархатная драпировка, скрывающая все секреты, таящиеся в долине. Но ее воображение заполнили детали, которых она не могла не видеть, картины брызг крови и ужаса. Что-то заставило жителей этой деревни бежать, оставив двери незапертыми, окна открытыми, а пищу несъеденной. Что-то настолько страшное, что заставило их бросить любимых домашних животных умирать от холода и голода. Оставалось ли здесь по-прежнему то, что заставило их покинуть это место? Или тут вообще ничего нет, кроме ее собственных мрачных фантазий, рожденных страхом и изоляцией от внешнего мира?

Все дело в этом месте. Оно играет с нашим разумом, воруя наше здравомыслие.

Она размышляла над непрерывной последовательностью катастроф, которые удерживали их здесь. Метель, неверная дорога. Внедорожник, съехавший в канаву. Выглядело так, словно им, в конечном итоге, суждено было оказаться здесь, невинным жертвам, заманенным в ловушку Царства Божьего, и любая попытка бегства натыкалась на новое несчастье. Происшествие с Арло доказало тщетность попытки побега? А где был Дуг? Прошло почти два дня, с тех пор, как он ушел из долины. К этому моменту помощь уже должна была прибыть.

Это означало, что у него не получилось. Царство Божие не позволило ему убежать.

Она встряхнула саму себя и отвернулась от окна, вдруг преисполнившись к себе отвращением за занимательные мысли о сверхъестественном. Это было тем, что делает стресс даже с самым логическим умом: создает монстров, которых не существует.

Но я знаю, что видела след на снегу. И Арло видел лицо в окне.

Она подошла к двери, убрала стул, подпирающий ее и открыла задвижку.

"Что ты делаешь?" — спросила Элейн.

"Хочу проверить, выдумала ли я все эти вещи". Маура надела куртку и застегнула ее.

"Ты собираешься выйтинаружу?"

"Почему бы и нет? Ты считаешь, что я схожу с ума. Ты продолжаешь настаивать, что здесь ничего нет".

"Что ты собираешься делать?"

"Арло видел лицо в окне. Снега не было три дня. Если кто-то стоял снаружи, их следы могут быть все еще там".

"Ты можешь просто остаться внутри, пожалуйста? Тебе не нужно ничего мне доказывать".

"Я доказываю это сама себе". Маура взяла лампу и потянулась к двери. Даже когда она взялась за ручку, она боялась, что ей придется отбиваться от криков: Не выходи! Закрой задвижку! Но такие опасения были нелогичными. Никто не пытался причинить им вред, они сами заработали все свои несчастья, приняв серию неверных решений.