Аптекарь, его сестра и ее любовник - Браун Сандра

— Мистер Тирни когда-нибудь говорил с вами о женщинах?

Элмер, занятый созерцанием своего охотничьего трофея, повернул голову и озадаченно взглянул на Бегли.

— О каких еще женщинах?

— О женах, бывших женах, подружках, любовницах? — Понизив голос, Бегли добавил: — Он когда-нибудь упоминал о своей сексуальной жизни?

Старик усмехнулся.

— Не припоминаю. А уж я бы такого не забыл. Я как-то раз спросил его, не приедет ли к нему его хозяйка, а он говорит, нет, в том смысле, что он в разводе.

— А как вы думаете, он нормальный? У старика сам собой открылся рот.

— То есть вы мне хотите сказать, что он извращенец?

— Он?

— У нас нет причин подозревать, что он гомосексуалист, — ответил Бегли. — Но, согласитесь, это несколько странно, что такой красавец, да притом холостяк, ни разу не упомянул при вас о прекрасном поле.

И опять Филин ощутил невольное восхищение. Бегли совершенно незаметно прощупывал память Гаса Элмера. Он точно рассчитал, что Элмер окажется гомофобом. Такой, как он, не хотел бы, чтобы его постоянный клиент, с которым он сдружился, оказался таким мужчиной. Теперь, если Тирни хоть раз упоминал женское имя в разговоре, старый Элмер мозги себе сломает, но вспомнит его.

— Вот я тут подумал, — сказал Элмер, задумчиво ковыряя мизинцем в ухе, — и вспомнил: было такое дело. Вот прям позавчера дело было: спрашивал он меня про ту девчонку, что последняя пропала.

— Можно мне налить еще чашку? — Не дожидаясь ответа, Бегли встал и подошел к кофеварке на столе.

— Приходит он сюда, в приемную, газету забрать, а сам просматривает первую полосу. Я и говорю: «Вот вы меня спросите, так я вам скажу: видать, много нагрешил этот город, раз бог наслал на нас какого-то психа ненормально!

— А он мне говорит, что ему жаль родителей этой девочек. Через что им приходится пройти, и все такое.

Бегли вернулся в кресло-качалку, дуя на свой кофе.

— Превосходный кофе, мистер Элмер. Специальный агент Уайз, прошу вас записать марку кофе.

— Разумеется.

— Я хотел бы захватить немного в Шарлотт для миссис Бегли. Это все, что сказал мистер Тирни о пропавшей девушке?

— Дайте подумать. А, да, — оживился старик, — он сказал, что видел ее как раз за день до исчезновения.

— Он сказал, где он ее видел? — спросил Филин.

— В магазине, где он покупает себе снаряжение. Зашел худа купить себе пару носков, а она сидела за кассой. Она ему чек пробила.

— И когда же это было?

— Когда он был в магазине? Не говорил. Сложил газету, взял карту и говорит, что будет подниматься на вершину. Я ему говорю: «Глядите, — говорю, — как бы вас медведь не задрал». А он засмеялся и говорит, что постарается, и потом, говорит, разве они не спят в это время года? Купил парочку этих, ну, батончиков с мюсли вон в том автомате и ушел.

— Он когда-нибудь упоминал о других пропавших женщинах?

— Не-а. Что-то не припоминаю… — Вдруг Элмер оборвал себя на полуслове. Он с хитрым прищуром покосился на Бегли, потом перевел старчески слезящиеся глаза на Филина, который тут же придал своему лицу непроницаемое выражение. Когда Элмер вновь перевел взгляд на Бегли, Филин вздохнул с облегчением. — Думаете, это мистер Тирни ворует женщин?

— Вовсе нет. Мы просто хотим поговорить с ним и кое-что уточнить, чтобы вычеркнуть его из списка возможных подозреваемых.

Бегли говорил совершенно бесстрастно, но провести Гаса Элмера ему не удалось. Старик покачал головой, почесал грудь под бородой.

— Вот уж никогда бы не подумал, что он на такую гнусность способен.

Филин подался вперед всем телом.

— Он когда-нибудь в вашем присутствии отпускал уничижительные замечания о женщинах?

— Как-как? Уничтожительные?

— Нет, уничижительные. В смысле, неодобрительные или нелестные.

— А-а. Насчет женщин?

— О женщинах вообще или о какой-нибудь женщине в частности, — уточнил Филин.

— Да нет, я ж говорю, он только раз и заговорил… — Опять Элмер смолк, достал пустую жестянку из-под газировки и сплюнул в нее. — Погодите. Одну минуточку. Я кое-что вспомнил. — Он закрыл глаза. — Да, теперь припоминаю. Прошлой осенью дело было. Сидели мы вон там, на веранде, любовались листвой. Вот он и говорит, не хочу ли я выпить. А я ему: почему бы и нет? Согреться, понимаете, а то осенний воздух, он, знаете… пробирает. И тут уж не знаю, как, а только зашел у нас разговор про Датча Бертона.

— Шефа полиции? — удивился Филин.