Девушка, которая взрывала воздушные замки - Ларссон Стиг

Вместе взятого, этого было достаточно, чтобы сотрудники Фигуэролы добились начала предварительного следствия и попытались выяснить, не принадлежат ли грабители к нацистским группировкам провинции Вермланд и не следует ли в таком случае отнести ограбление к преступлениям на почве расизма, поскольку один из грабителей продемонстрировал расистские взгляды. Подтвердись это, и ограбление прибавит еще одну палочку в статистическом отчете следующего года, который затем будет проанализирован и включен в европейскую статистику, ежегодно составляемую в офисе ЕС в Вене. Могло также выясниться, что грабителями были скауты, просто купившие куртку со шведским флагом, что владельцем магазина по чистой случайности оказался иммигрант, откуда и возникло слово «черномазый». В таком случае группе Фигуэролы следовало вычеркнуть это ограбление из статистики.

— У меня есть для тебя неприятное задание, — сказал Торстен Эдклинт.

— Вот как, — ответила Моника Фигуэрола.

— Эта работа может привести к тому, что ты попадешь в глубокую немилость, и положить конец твоей карьере.

— Понятно.

— С другой стороны, если тебе удастся справиться с заданием, при удачном раскладе тебе может светить серьезный карьерный рост. Я собираюсь перевести тебя в оперативное подразделение нашего отдела.

— Простите, что напоминаю, но в отделе охраны конституции нет оперативного подразделения.

— Да, — сказал Торстен Эдклинт. — Но отныне такое подразделение есть. Я создал его сегодня утром. В настоящий момент оно состоит из одного-единственного человека. Из тебя.

Моника Фигуэрола посмотрела на него с сомнением.

— Задача нашего отдела — охранять конституцию от внутренней угрозы, носителями которой обычно считаются нацисты или анархисты. А что нам делать, если угроза конституции исходит от нашей собственной организации?

Последующие полчаса он посвятил пересказу истории, услышанной накануне вечером от Драгана Арманского.

— Кто является источником этих утверждений? — поинтересовалась Моника Фигуэрола.

— Это сейчас неважно. Сконцентрируйся на полученной информации.

— Меня интересует только, считаете ли вы источник заслуживающим доверия.

— Я знаком с источником много лет и полагаю, что он в высшей степени заслуживает доверия.

— Это ведь звучит совершенно… даже не знаю, как сказать. Мягко говоря, неправдоподобно.

Эдклинт кивнул.

— Напоминает шпионский роман, — сказал он.

— Что вы хотите, чтобы я делала?

— С этой минуты ты освобождаешься от всех остальных обязанностей. Твоя единственная задача — проверить степень правдивости этой истории. Ты должна либо подтвердить, либо опровергнуть данные утверждения. Докладывать будешь лично мне и никому больше.

— О господи, — сказала Моника Фигуэрола. — Я понимаю, что вы имели в виду, говоря, что я могу угодить в немилость.

— Да. Однако если история окажется правдой… если даже малая часть этих утверждений правдива, то мы стоим на пороге конституционного кризиса, с которым мы обязаны разбираться.

— С чего мне начать? Как действовать?

— Начинай с простого. Сперва прочти отчет, написанный Гуннаром Бьёрком в девяносто первом году. Потом вычисли людей, которые, как утверждается, следят за Микаэлем Блумквистом. По сведениям моего источника, машина принадлежит некому Йорану Мортенссону, сорока лет, полицейскому, проживающему в Веллингбю на Виттангигатан. Потом установи личность второго человека на снимках, сделанных фотографом Микаэля Блумквиста. Вот этого молодого блондина.

— О'кей.

— Затем проверь биографию Эверта Гульберга. Я о нем никогда не слышал, но мой источник утверждает, что он должен быть как-то связан со Службой безопасности.

— Получается, что кто-то из Беза заказал убийство шпиона семидесятивосьмилетнему старику. Я в это не верю.

— Тем не менее проверь. Расследование должно проводиться в тайне. Прежде чем что-либо предпринять, обязательно информируй меня. Я не хочу, чтобы пошли круги по воде.

— Вы заказываете расследование огромного масштаба. Как же я сумею справиться в одиночку?

— Работать в одиночку тебе не придется. Ты должна лишь произвести первый контроль. Если ты придешь и скажешь, что проверила и ничего не обнаружила, то все прекрасно. А если обнаружишь что-либо подозрительное, то будем решать, что делать дальше.

Обеденный перерыв Моника Фигуэрола посвятила занятиям на силовых тренажерах в спортзале полицейского управления. Сам обед, состоявший из черного кофе с бутербродом и фрикаделек со свекольным салатом, она отнесла к себе в кабинет. Там Моника закрыла дверь, очистила письменный стол и, откусив кусок бутерброда, принялась читать отчет Гуннара Бьёрка.

Она прочла также приложение, содержавшее переписку между Бьёрком и доктором Петером Телеборьяном. Выписала из отчета все имена и отдельные события, которые предстояло проверить. Через два часа она встала и принесла еще кофе из кофейного автомата. Выходя из кабинета, она заперла дверь, как требовали инструкции ГПУ/Без.

Первым делом Моника взялась проверять регистрационный номер отчета. Она позвонила регистратору и получила ответ, что отчета с таким номером не существует. Ее вторым шагом стало обращение к архиву СМИ. Результат оказался лучше: обе вечерние газеты и одна утренняя сообщали о человеке, серьезно пострадавшем во время пожара в машине на Лундагатан в тот самый день 1991 года. Жертвой несчастного случая значился мужчина средних лет, не названный по имени. Одна из вечерних газет писала, что, по словам свидетеля, машину нарочно подожгла какая-то девочка. Значит, это и была та пресловутая зажигательная бомба, которую Лисбет Саландер бросила в русского агента по фамилии Залаченко. По крайней мере, само происшествие, похоже, действительно имело место.

Человек по имени Гуннар Бьёрк, значившийся автором отчета, тоже существовал в действительности и являлся высокопоставленным должностным лицом отдела по работе с иностранцами, страдал от грыжи межпозвоночного диска и, к сожалению, скончался, совершив самоубийство.

Отдел кадров, однако, не мог сообщить, чем занимался Гуннар Бьёрк в 1991 году. Сведения имели гриф секретности даже для сотрудников ГПУ/Без. Ничего необычного в этом не было.

Проверить то, что Лисбет Саландер в 1991 году проживала на Лундагатан, а последующие два года провела в детской психиатрической клинике Святого Стефана, труда не составило. По крайней мере, в этих моментах содержание отчета не противоречило реальности.

Петер Телеборьян был известным психиатром, часто выступавшим по телевидению. В 1991 году он работал в клинике Святого Стефана и сейчас занимал должность ее главврача.

Моника Фигуэрола долго обдумывала значение отчета. Потом позвонила заместителю начальника отдела кадров.

— У меня тут имеется трудный вопрос, — объяснила она.

— Какой?

— Мы в отделе охраны конституции проводим анализ, в котором речь идет об оценке надежности человека и его общего психического здоровья. Мне необходимо проконсультироваться с психиатром или другим специалистом, имеющим право доступа к секретной информации. Мне рекомендовали доктора Петера Телеборьяна, и я хотела бы знать, могу ли я к нему обратиться.

Прошло несколько минут, прежде чем она получила ответ.

— Доктор Петер Телеборьян несколько раз привлекался у нас в качестве консультанта со стороны. Он считается надежным, и вы можете в общих чертах обсуждать с ним засекреченную информацию. Но прежде чем обратиться к нему, вы должны выполнить бюрократическую процедуру: получить согласие своего начальника и сделать формальный запрос на разрешение консультироваться с Телеборьяном.

Сердце Моники Фигуэролы слегка дрогнуло. Она установила то, что могло быть известно лишь очень ограниченному кругу: Петер Телеборьян имел дела с ГПУ/Без. Тем самым достоверность отчета хотя бы частично подтверждалась.

Она отложила отчет в сторону и занялась другими фактами, которыми ее снабдил Торстен Эдклинт, — стала изучать сделанные Кристером Мальмом снимки двух человек, как утверждалось, преследовавших Микаэля Блумквиста от кафе «Копакабана» первого мая.

Проверив регистровые записи автомобилей, она убедилась, что Йоран Мортенссон тоже существует в действительности и владеет автомобилем «вольво» серого цвета с указанным регистрационным номером. Потом получила в отделе кадров Службы безопасности подтверждение того, что он является сотрудником ГПУ/Без. Даже самая поверхностная проверка показывала, что и эта информация, похоже, верна. Сердце Моники стукнуло еще раз.

Йоран Мортенссон работал в отделе личной охраны в качестве телохранителя и входил в группу сотрудников, неоднократно обеспечивавших безопасность премьер-министра. Несколько недель назад его временно одолжили отделу контрразведки. От служебных обязанностей его освободили 10 апреля, через несколько дней после того, как Александр Залаченко и Лисбет Саландер были доставлены в Сальгренскую больницу. Правда, в такого рода временных перестановках не было ничего необычного, если для какого-то срочного дела не хватало сотрудников.