Обитель ночи - Мартин Том

Тибетец затянулся сигаретой и перевел взгляд с Джека на Нэнси.

— Вы друг Антона? — спросил он ее.

— Не друг, а коллега, и я беспокоюсь о нем. Мы вместе работаем в редакции «Интернэшнл геральд трибьюн».

— А почему вы ищете его?

— Потому что он пропал.

— Пропадают многие, мисс Келли… Почему вы ищете именно его?

— Признаюсь, причины довольно сложные, — сказала Нэнси. Если этому парню придется рисковать по ее милости, то ей следует быть с ним предельно откровенной. — Точнее, тут я сама до конца не разобралась. Но я уверена, что Антон Херцог в серьезной опасности. Не исключено, что опасность исходит от него самого. Мне кажется, он потерялся не только физически, но и в другом смысле, что гораздо хуже… Не знаю, как это объяснить… В общем, ему нужна помощь.

— А в Дели вы говорили совсем по-другому, — заметил Джек. Он мрачно смотрел на нее.

— Я… много думала об этом после нашего прибытия сюда. — Она встретила взгляд Адамса, почувствовала силу его скептицизма и постаралась выдержать его.

Затем заговорил тибетец, и Джек повернулся к нему.

— Он был здесь в прошлом году. Кажется, в декабре. Херцог странный человек, сильный человек. Мы, тибетцы, зовем его белым магом. Я видел его в «Голубом фонарике», он разговаривал с людьми.

Значит, Херцог был здесь, подумала Нэнси, всего три месяца назад. Зачем он заходил? Отдохнуть перед тем, как начать свои безумные поиски? Или он искал ключ к загадке? Он, наверное, очень нервничал или, наоборот: был так погружен в размышления о предстоящем открытии, что не думал об опасностях. Нэнси размышляла о Херцоге — человеке, которым всегда восхищалась за его талант, — как о журналисте с теми же страхами, замыслами и профессиональными амбициями, что и у нее самой. А она тогда находилась в другой части света и ничего не знала ни про Общество Туле, ни про «Книгу Дзян».

— Почему бы вам не дождаться его возвращения? Пемако не место для прогулок, — сказал Гун.

Джек сухо проговорил:

— Я согласен.

Нэнси проигнорировала его замечание. Вместо этого, сосредоточив взгляд на тибетце, ответила:

— Все не так просто. Если бы я знала, что Антон отправился в очередное путешествие и задержался, я бы не беспокоилась ни о чем. Но повторю: я уверена, что произошло нечто ужасное. Он прислал короткое сообщение. Думаю, это был крик о помощи. И я восприняла его как призыв. Однако с точностью ничего утверждать не могу.

Гун смотрел на нее с жалостью.

— Если с Антоном Херцогом стряслась беда, я не знаю, чем вы можете ему помочь. Очень сомневаюсь, что вы такой же хороший альпинист, как он. К тому же Антон свободно говорит по-тибетски и знает местную жизнь. Он изучал тантрическую йогу. Если захочет, он может принять здешние обычаи и образ жизни и объявиться через несколько лет…

Нэнси отмела это предположение. Не имея полной уверенности, пару минут назад она чуть не отказалась от задуманного, но пессимизм Гуна побуждал ее к действию.

— Вы знаете, куда он направлялся? Он не сказал вам при встрече? — спросила она.

Гун помедлил, оглаживая бороду, и Нэнси заметила на тыльной стороне его ладони два глубоких шрама — словно ее когда-то прижгли сигаретой. Ей вдруг пришло в голову, что его пытали. Наверное, китайцы? За что? Что он сделал, чтобы привлечь внимание властей?

Медленно проговаривая слова, Гун ответил:

— Нет. Не помню, чтобы он говорил. В наше время все такие скрытные… Он лишь хотел, чтоб я помог ему найти попутку в Поме. И с ним был компаньон…

Джек и Нэнси одновременно выпалили:

— Кто?

Нэнси и в голову не приходило, что Херцога кто-то мог сопровождать. Она считала его одиночкой. Гун Лобсанг выдохнул очередное облако сигаретного дыма, полностью скрывшее его лицо в сумраке чайной. Затем склонился к своим собеседникам и хриплым шепотом произнес:

— С ним был тертон Тхуптен Джинпа.

33

— Боже! — в ужасе прошептал Джек. — Зачем он взял с собой тертона?

Гун Лобсанг покачал головой и тяжко вздохнул.

— Понятия не имею. Вы же знаете, я от таких людей держусь подальше. По-моему, Тхуптен Джинпа — адепт религии Бон, хотя, по идее, должен принадлежать к школе гелукпа, как и далай-лама. Я думаю, он колдун.

Нэнси больше не могла сдерживаться.

— Что, черт возьми, такое тертон?

Оба уставились на нее как на полоумную. Затем, страдальчески скривившись, Джек начал: