Легионер - Гладкий Виталий Дмитриевич

- Кончай ерничать, - огрызнулся Рей. - Зачем вы убили парней?

- Все очень просто, Карл. Кэп решил жениться на прелестной креолке с богатой семьи. - Бомбер ухмыльнулся. - А какая свадьба может быть без денег?

- Я не об этом.

- Объясняю. Кэп решил завязать с военной службой. Сам понимаешь, наш поиск не был санкционирован полковником, а значит, его ждало разжалование. Тем более, что весь отряд погиб. За исключение меня… хе-хе. Я должен был подтвердить перед начальством, что все происходило так, как доложил кэп. За это мне причиталась кое-какая сумма… не ахти какая, прямо скажу. Но когда я увидел, что лежит в сундуке…

Глаза Бомбера вдруг загорелись как у безумца.

- Парень, мы их всех обуем… все начальство. Нам двоим поверят. Скажем, что на нас напали сначала индейцы (это чистая правда), а затем повстанцы - тут этих революционеров как собак нерезаных, сам знаешь.

- Нет! - отрезал Рей. - Кто убил Джаву?

- Не помню… может, я, а возможно кэп. Да на хрен тебе сдался этот индус!? Забудь о нем. У тебя есть шанс вернуться домой богатым человеком. Лично мне уже надоело кормить своей кровью гнус в этой чертовой дыре.

- Ты ответишь, за все ответишь… - Рей почувствовал, что его душит ненависть к Бомберу.

- Не понтуй, Карла. Разделим добычу пополам и рванем отсюда когти. Домой, братэла, нах хауз! Меня эти жабоеды к легиону веревками не привязали. Манал я их гнилые бабки. Тут рыжевья лимонов на пять. Притом не франками, а «зеленью». Я уже не говорю о камушках…

Бомбер говорил, не переставая, как заведенный, и своей болтовней усыпил бдительность Рея. Юноша следил за винтовкой в руках сержанта, но коварное нападение последовало совсем с другой стороны.

Рей так и не понял, откуда Бомбер достал пистолет. Он лишь успел заметить, как шевельнулась левая рука сержанта, и тут же грянул выстрел. Рей все-таки успел нажать на спусковой крючок винтовки, но пуля улетела в сторону.

Уже лежа на земле, Рей, перед тем как потерять сознание, услышал слова Бомбера:

- Прощай, земеля. Боливар двоих не свезет…

Рей очнулся спустя сутки. Его подобрали индейцы-араваки, которые охотились в этих местах. Наверное, у Бомбера в последний момент дрогнула рука, потому что пуля прошла рядом с сердцем, не задев жизненно важных органов.

Это Рею объяснил колдун-врачеватель племени, который занимался его лечением. Старый индеец довольно сносно изъяснялся на таки-таки - варварской смеси голландского и английского языков с местными наречиями, которая был в ходу на Суринаме.

Выздоровев, Рей решил не возвращаться в Легион. Пусть лучше его считают погибшим вместе со всей командой.

Через полтора года, после мытарств, о которых можно было написать приключенческий роман, Рей по поддельным документам наконец пересек границу России, где постарался найти городок потише, чтобы стать добропорядочным обывателем и жить под собственным именем.

Оказывается, он здорово ошибался…

Глава 14

Рей сидел в засаде уже больше часа. Он устроился в саду, за стожком сена, предназначенного кроликам; клетки с пушистыми зверьками стояли неподалеку, под навесом.

Рей дожидался Амброжея. Никита жил почти в центре города, в частном секторе. Вокруг зеленого островка последних городских аборигенов высились современные многоэтажные дома. Чуть поодаль неторопливо и важно кивали клювами голенастые высотные краны.

На стройках царила обычная рабочая суета, слышался рев большегрузных машин, которые подвозили стройматериалы, а в саду стояла умиротворяющая душу и успокаивающая взвинченные нервы тишина.

Это было удивительно. Казалось, что усадьбу Никиты накрыли огромным прозрачным колпаком, потому что все посторонние звуки доходили сюда приглушенными, будто их записали на магнитофон и включили на тихое воспроизведение в высотном храме, купол которого доставал до небес.

Амброжей обосновался на знаменитом Собачьем Пятачке. Когда-то - в дореволюционные времена - здесь был небольшой парк, в котором бонны выгуливали хозяйских псов и своих воспитанников.

Затем в начале тридцатых годов прошлого столетия, во времена НЭПа, советская власть разрешила застроить парк частными домами. Кто принимал такое решение, неизвестно, но можно с полной уверенностью сказать, что в этом деле не обошлось без взятки.

Как оказалось, даже самые преданные бойцы революции были весьма неравнодушны к житейским благам и не гнушались брать подношения от тех, за кого они не жалели живота своего. (Этот тезис был главным оправдательным моментом ответственных товарищей в тридцать седьмом году, когда Сталин начал чистить социалистическую конюшню от мздоимцев и зажравшихся комиссаров).