Цифровая крепость - Браун Дэн

ВАС МОЖЕТ СПАСТИ ТОЛЬКО ПРАВДА

ВВЕДИТЕ КЛЮЧ ____________

Джабба не дождался ответа.

— Похоже, кто-то очень нами недоволен, директор. Это шантаж. Больше всего похоже на требование выкупа.

Слова Сьюзан прозвучали слабым, едва уловимым шепотом:

— Это… Энсей Танкадо.

Джабба повернулся и изумленно посмотрел на нее.

— Танкадо?

Сьюзан едва заметно кивнула:

— Он требовал, чтобы мы сделали признание… о «ТРАНСТЕКСТЕ»… это стоило ему…

— Признание? — растерянно прервал ее Бринкерхофф. — Танкадо требует, чтобы мы признали существование «ТРАНСТЕКСТА»? Но он несколько опоздал.

Сьюзан хотела что-то сказать, но ее опередил Джабба:

— Значит, Танкадо придумал шифр-убийцу. — Он перевел взгляд на экран.

Все повернулись вслед за ним.

— Шифр-убийца? — переспросил Бринкерхофф.

Джабба кивнул:

— Да. Нужно ввести ключ, останавливающий червя. Все очень все просто. Мы признаем, что у нас есть «ТРАНСТЕКСТ», а Танкадо вручает нам шифр-убийцу. Мы вводим ключ и спасаем банк данных. Добро пожаловать, цифровой вымогатель!

Фонтейн даже глазом не повел.

— Каким временем мы располагаем?

— У нас есть около часа, — сказал Джабба. — Достаточно, чтобы созвать пресс-конференцию и все выложить.

— Каковы ваши рекомендации? — требовательно спросил Фонтейн. — Что вы предлагаете?

— Рекомендации? — выпалил Джабба. — Вы ждете рекомендаций? Что ж, пожалуйста. Хватит путаться у нас под ногами, вот моя рекомендация!

— Спокойно, Джабба, — предупредил директор.

— Директор, — сказал Джабба, — Энсей Танкадо владеет нашим банком данных. Дайте ему то, чего он требует. Если он хочет, чтобы мир узнал о «ТРАНСТЕКСТЕ», позвоните в Си-эн-эн и снимите штанишки. Все равно сейчас «ТРАНСТЕКСТ» — это всего лишь дырка в земле. Так какая разница?

Повисла тишина. Фонтейн, видимо, размышлял. Сьюзан попробовала что-то сказать, но Джабба ее перебил:

— Чего вы ждете, директор? Позвоните Танкадо. Скажите, что вы согласны на его условия. Нам нужен этот шифр-убийца, или все здесь провалится сквозь землю!

Все стояли не шелохнувшись.

— Да вы просто с ума все сошли, что ли? — закричал Джабба. — Звоните Танкадо! Скажите, что мы сдаемся! Немедленно! — Джабба достал из кармана мобильник. — Давайте мне его номер! Я сам позвоню этому…

— Не беспокойтесь, — прошептала Сьюзан. — Танкадо мертв.

Все замерли в изумлении. Возможные последствия полученного известия словно пулей пронзили Джаббу. Казалось, тучный шеф отдела обеспечения системной безопасности вот-вот рухнет на пол.

— Мертв? Но это значит… значит… что мы не можем…

— Это значит, что нужен другой план действий. — Фонтейн, как обычно, говорил спокойно и деловито.

Глаза Джаббы по-прежнему выражали шок и растерянность, когда сзади раздался душераздирающий крик:

— Джабба! Джабба!

Это кричала Соши Кута, его технический ассистент, подбегая к платформе с длиннющей распечаткой в руке. У нее был такой вид, словно она только что увидела призрак.

— Джабба! — Соши задыхалась. — Червь… я знаю, на что он запрограммирован! — Она сунула распечатку Джаббе. — Я поняла это, сделав пробу системных функций. Мы выделили отдаваемые им команды — смотрите! Смотрите, на что он нацелен!

Шеф систем безопасности прочитал текст и схватился за поручень.

— О Боже, — прошептал он. — Ну и мерзавец этот Танкадо!

Невидящими глазами Джабба смотрел на распечатку, которую ему вручила Соши. Он побледнел и вытер рукавом пот со лба.

— Директор, у нас нет выбора. Мы должны вырубить питание главного банка данных.

— Это невозможно, — сказал директор. — Вы представляете, каковы будут последствия?

Джабба отлично знал, что директор прав. Более трех тысяч узлов Независимой цифровой сети связывают весь мир с базой данных агентства. Каждый день военные оценивают моментальные спутниковые снимки всех передвижений по территории потенциальных противников. Инженеры компании «Локхид» скачивают подробные чертежи новых систем вооружения. Оперативные агенты сообщают последние данные о ходе выполнения поставленных перед ними задач. Банк данных АНБ — это основа основ тысяч правительственных операций. Отключить все это без подготовки — значит парализовать разведдеятельность во всем мире.

— Я отдаю себе отчет в последствиях, сэр, — сказал Джабба, — но у нас нет выбора.

— Объясните, — потребовал Фонтейн. Он посмотрел на Сьюзан, стоявшую рядом с ним на платформе. Казалось, все происходящее было от нее безумно далеко.

Джабба вздохнул и снова вытер пот со лба. По выражению его лица было ясно: то, что он собирается сказать, не понравится директору и остальным.

— Этот червь, — начал он, — не обычный переродившийся цикл. Это избирательный цикл. Иными словами, это червь со своими пристрастиями.

Бринкерхофф открыл рот, собираясь что-то сказать, но Фонтейн движением руки заставил его замолчать.

— Самое разрушительное последствие — полное уничтожение всего банка данных, — продолжал Джабба, — но этот червь посложнее. Он стирает только те файлы, которые отвечают определенным параметрам.

— Вы хотите сказать, что он не нападет на весь банк данных? — с надеждой спросил Бринкерхофф. — Это ведь хорошо, правда?

— Нет! — взорвался Джабба. — Это плохо! Это очень и очень плохо!

— Спокойствие, — потребовал Фонтейн. — На какие же параметры нацелен этот червь? На военную информацию? Тайные операции?

Джабба покачал головой и бросил взгляд на Сьюзан, которая по-прежнему была где-то далеко, потом посмотрел в глаза директору.

— Сэр, как вы знаете, всякий, кто хочет проникнуть в банк данных извне, должен пройти несколько уровней защиты.

Фонтейн кивнул. Иерархия допуска в банк данных была тщательно регламентирована; лица с допуском могли войти через Интернет. В зависимости от уровня допуска они попадали в те отсеки банка данных, которые соответствовали сфере их деятельности.

— Поскольку мы связаны с Интернетом, — объяснял Джабба, — хакеры, иностранные правительства и акулы Фонда электронных границ кружат вокруг банка данных двадцать четыре часа в сутки, пытаясь проникнуть внутрь.

— Да, — сказал Фонтейн, — и двадцать четыре часа в сутки наши фильтры безопасности их туда не пускают. Так что вы хотите сказать?

Джабба заглянул в распечатку.

— Вот что я хочу сказать. Червь Танкадо не нацелен на наш банк данных. — Он откашлялся. — Он нацелен на фильтры безопасности.

Фонтейн побледнел. Он, конечно, понял, чем это грозит: червь сожрет фильтры, содержащие информацию в тайне, и без них она станет доступна всем без исключения.

— Нам необходимо отключиться от Интернета, — продолжил Джабба. — Приблизительно через час любой третьеклассник с модемом получит высший уровень допуска к американской секретной информации.

Фонтейн погрузился в раздумья.

Джабба терпеливо ждал, наконец не выдержал и крикнул ассистентке:

— Соши! ВР! Немедленно!

Соши побежала к своему терминалу.

Джабба нередко прибегал к ВР, что в компьютерных кругах означало «виртуальная реальность», но в АНБ это сокращение имело несколько иной смысл — «визуальная репрезентация». В мире технических служащих и политиков, имеющих чрезвычайно разные уровни понимания, визуальная репрезентация нередко была единственным способом что-либо доказать: взмывающая вверх кривая производит куда более сильное впечатление, чем целые тома рассуждений. Джабба понимал, что ВР текущего кризиса со всей наглядностью объяснит то, что он хотел сказать.

— ВР! — крикнула Соши, усаживаясь за компьютер в задней части комнаты.

На стене ожила связанная с компьютером диаграмма. Сьюзан рассеянно подняла на нее глаза, безучастная к царившему вокруг нее безумию. Все в комнате дружно повернули головы.

Диаграмма чем-то напоминала бычий глаз. В центре находился красный кружок с надписью БАЗА, вокруг которого располагались пять концентрических окружностей разной толщины и разного цвета. Внешняя окружность была затуманена и казалась почти прозрачной.

— У нас имеется пять уровней защиты, — объяснял Джабба. — «Главный бастион», два набора пакетных фильтров для Протокола передачи файлов, Х-одиннадцать, туннельный блок и, наконец, окно авторизации справа от проекта «Трюфель». Внешний щит, исчезающий на наших глазах, — открытый главный компьютер. Этот щит практически взломан. В течение часа то же самое случится с остальными пятью. После этого сюда полезут все, кому не лень. Каждый бит информации АНБ станет общественным достоянием.

Фонтейн внимательно изучал ВР, глаза его горели.

Бринкерхофф слабо вскрикнул:

— Этот червь откроет наш банк данных всему миру?