Аптекарь, его сестра и ее любовник - Браун Сандра

— На это потребуется время. Не надо спешить.

— Вот как раз времени-то у нас и нет. Встань сзади, держи меня под руки.

Лилли опасливо отпустила его, но, убедившись, что он держится прямо, зашла ему за спину.

— Рюкзак?!

— Да. Ну и что?

— Ты лежал в такой неловкой позе… Я думала, у тебя спина сломана.

— Я упал прямо на рюкзак. Пожалуй, это он меня спас.

Мог бы и череп раскроить, если бы не он.

Лилли приспустила лямки рюкзака с его плеч, чтобы удобнее было его поддерживать.

— Я готова.

— Думаю, я смогу встать, — сказал Тирни. — А твое дело меня страховать, чтобы я не завалился назад. На всякий случай. Договорились?

— Договорились.

Он оперся обеими руками о землю и с усилием поднялся на ноги. Лилли не только страховала его, она прилагала не меньшие усилия, чем он сам, помогая ему подняться. Наконец он сказал:

— Спасибо. Мне кажется, я в порядке.

Тирни сунул руку за пазуху и вынул сотовый телефон, который, видимо, был прикреплен к поясу. Поглядев на панель, он нахмурился и что-то пробормотал себе под нос. Лилли поняла, что он выругался. Значит, его телефон тоже не давал связи. Он кивнул на покореженный автомобиль.

— В машине есть что-нибудь, что нам следует взять в твой коттедж?

Лилли взглянула на него с изумлением:

— Откуда ты знаешь, что у меня есть коттедж?

* * *

Скотт Хеймер стиснул зубы от напряжения.

— Почти все, сынок. Давай. Ты можешь. Еще разок. Руки Скотта дрожали, вены выступали у него на лбу, на шее, на руках, пот катился с него градом и капал со скамьи для поднятия тяжестей на гимнастический мат.

— Я больше не могу, — прохрипел он.

— Можешь, можешь. Дай мне сто десять процентов.

Голос Уэса Хеймера эхом прокатился под высоким потолком школьного гимнастического зала. В здании никого, кроме них, не было. Всех распустили по домам больше часа назад. Скотту приходилось надолго задерживаться после окончания занятий, после окончания обязательных тренировок, когда другие члены спортивной команды расходились по приказу своего учителя физкультуры и тренера Уэса Хеймера, отца Скотта.

— Покажи мне, что ты стараешься. Я хочу увидеть максимум усилий.

Скотту казалось, что его кровеносные сосуды вот-вот полопаются. Он сморгнул пот, заливающий глаза, и несколько раз, тяжело отдуваясь, вздохнул. Слюна брызгами вырывалась у него изо рта с каждым вздохом, двуглавые и трехглавые мышцы сводило судорогой от перенапряжения, грудь готова была взорваться.

Но отец не отпустит его, пока он пять раз подряд не выжмет четыреста двадцать пять фунтов ^[6] — груз, более чем вдвое превышающий вес самого Скотта. Старик любит ставить недостижимые цели. И умеет требовать их достижения.

— Кончай волынить, Скотт, — нетерпеливо бросил Уэс.

— Я не волыню.

— Дыши. Накачай мышцы кислородом. Ты сможешь это сделать.

Скотт глубоко вдохнул, а затем выдохнул воздух короткими толчками, требуя невозможного от мускулов груди и рук.

— Вот так! — донесся до него одобрительный возглас отца. — Ты выжал еще один дюйм. Ну, может, два.

«Господи, хоть бы два!» — мысленно взмолился Скотт.

— Покажи мне еще один рывок. Еще один, Скотт.

Из горла Скотта вырвалось непроизвольное рычание, когда он сконцентрировал всю свою силу в вибрирующих от напряжения руках, но он поднял вес еще на дюйм и даже зафиксировал локти на тысячную долю секунды, прежде чем старик подхватил штангу и уложил ее на держатель.

Руки Скотта безжизненно повисли вдоль тела. Его плечи обмякли, грудь бурно вздымалась в попытке выровнять дыхание, все тело гудело от переутомления.

— Отличная работа. Завтра попробуем шесть раз. — Уэс передал сыну полотенце и направился к себе в кабинет, где зазвонил телефон. — Прими душ. Я отвечу и начну все тут запирать.

До Скотта донесся его голос из кабинета.

— Хеймер, — отрывисто бросил он в трубку. — Ну, чего тебе, Дора? — Таким недовольно-ворчливым тоном старик всегда разговаривал с матерью.

Скотт чувствовал себя абсолютно обессилевшим, выжатым, как лимон. Даже добраться до раздевалки казалось ему делом непосильным. Только мысль о горячем душе подняла его со скамейки.

— Это была твоя мать! — крикнул ему Уэс через открытую дверь кабинета.

В это захламленное помещение мало кто рисковал входить. На столе скапливались кипы бумаг, работу над которыми Уэс считал напрасной тратой времени и поэтому отлынивал от нее сколько мог. На стенах висели сезонные расписания спортивных состязаний, двухмесячный календарь был испещрен собственноручными пометками Уэса, понятными только ему одному. Кроме того, к стене была пришпилена топографическая карта Клири и его окрестностей. Свои любимые места охоты и рыбалки Уэс подчеркнул жирным красным маркером. Рядом красовались фотографии школьных футбольных команд за последние несколько лет. На каждой из них тренер Уэс Хеймер гордо стоял в середине первого ряда.