На шаг сзади - Манкелль Хеннинг

В половине восьмого зазвонил телефон. Это была Эбба из приемной.

– Все в порядке? – спросила она.

Валландер сообразил, что она тоже интересуется вчерашними событиями.

– Дом еще не продан. Но по-моему, все идет нормально.

– Я хотела спросить, ты не сможешь принять учебную экскурсию в половине одиннадцатого?

– Учебную экскурсию? Летом?

– Это группа моряков на пенсии, они каждое лето собираются в Сконе. У них какое-то общество, называется «Морские волки».

Валландер вспомнил про врача.

– Попроси кого-нибудь еще. Меня не будет как раз с половины одиннадцатого до двенадцати.

– Тогда я позвоню Анн-Бритт. Может быть, этим старым морским волкам женщина-полицейский даже больше понравится.

– Или наоборот, – сказал Валландер.

Было уже почти восемь, а Валландер никак не мог заставить себя взяться за работу – сидел, покачиваясь на стуле, и время от времени поглядывал в окно. Несмотря на ранний час, он уже чувствовал себя уставшим. Что скажет врач? Может быть, эта усталость, судороги – симптомы серьезной болезни?

Он поднялся и пошел в комнату для совещаний. Мартинссон уже был там – свежепостриженный, загорелый. Валландер вспомнил, как два года назад Мартинссон чуть не бросил службу. Его дочку поколотили в школе – из-за того, что ее отец полицейский. Но Мартинссон все же остался. Для Валландера Мартинссон все еще был юношей, новичком, хотя, подумав, он с удивлением сообразил, что все остальные пришли уже после Мартинссона.

Они поговорили о погоде. В пять минут девятого Мартинссон спросил:

– А где же Сведберг?

Его удивление было понятным – Сведберг славился пунктуальностью.

– А ты с ним говорил?

– Его не было дома, но я оставил сообщение на автоответчике.

– Позвони еще раз.

Мартинссон набрал номер.

– Куда ты подевался? – спросил он. – Мы ждем.

Он повесил трубку и покачал головой:

– По-прежнему автоответчик.

– Застрял по дороге, – сказал Валландер. – Начнем без него.

Мартинссон перебрал кипу бумаг, нашел открытку и протянул ее Валландеру. Вид Вены с птичьего полета.

– Хильстрёмы нашли ее в почтовом ящике во вторник, шестого августа. Астрид, как видишь, пишет, что все хорошо, но они хотят еще немного задержаться. Передает привет от всех остальных, а заодно просит мать позвонить другим родителям и сказать, что все благополучно.

Валландер прочел открытку. Почерк был похож на Линдин – буквы такие же круглые.

Он отложил карточку.

– И Ева Хильстрём пришла в полицию?

– Она не пришла, она ворвалась в мой кабинет. Мы знали и раньше, что она дама нервная, но тут было что-то немыслимое. Она совершенно очевидно испугана. И уверена в том, что говорит.

– А что она говорит?

– Что-то случилось. Эту открытку писала не ее дочь.

Валландер подумал немного.

– Что не сходится? Почерк? Подпись?

– Вообще-то она говорит, что почерк похож. Но утверждает, что почерк Астрид ничего не стоит подделать. И подпись тоже. Может быть, она и права.

Валландер достал блокнот и ручку. У него заняло не более минуты скопировать более или менее похоже почерк Астрид Хильстрём и ее подпись. Он отодвинул блокнот.

– Итак, Ева Хильстрём взволнована. Ее можно понять. Но если дело не в почерке и не в подписи, то в чем тогда?

– Она не может сказать.

– А ты спрашивал?

– Конечно. Что показалось ей странным – лексика? Манера выражаться? Задал все наводящие вопросы, которые только можно придумать. Она не знает. Но совершенно уверена, что открытку написала не ее дочь.

Валландер поморщился и покачал головой:

– Что-то в этом есть.

Они уставились друг на друга.

– Ты же помнишь, ты сам сказал вчера, что тоже встревожен.

Мартинссон кивнул:

– Что-то есть. Что-то не сходится. Я, правда, пока не знаю что.

– Поставь вопрос по-другому, – сказал Валландер. – Если они, скажем, не отправились в эту неожиданную поездку, куда они могли податься? Что могло произойти? Кто в таком случае пишет открытки? Паспорта они забрали, машин их тоже на месте нет. Это мы уже проверяли.

– Я, конечно, могу ошибаться, – сказал Мартинссон. – Может быть, я просто заразился ее тревогой.

– Естественно, родители волнуются за детей. Сколько раз я с ума сходил, не зная, куда подевалась Линда. Тоже приходили открытки со всего мира, из каких-то мест, о которых я и не слышал никогда.

– Что делаем?

– Выжидаем. Впрочем, знаешь что – давай-ка пройдем все с самого начала, не проглядели ли мы что.