Аксенов - Попов Евгений

Е.П.: Да, действительно, он труженик был. Мне рассказывал Жора Садовников про шестидесятые еще годы: «Я как-то за Васей пришел, куда-то собирались вместе, а он сидит за пишущей машинкой и мне говорит: “А, привет! Извини, сейчас еще пять минут”. В эти пять минут еще что-то напечатал, потом стал одеваться… ну, переоделся и говорит: “Стоп, еще одну секунду”. Сел и еще страничку напечатал, а уж потом пошли…» В общем, труженик… Ну что я заладил — труженик, труженик! Он ведь просто любил работать, писать. Вот ты говоришь — пьесы так себе, а ведь они не были просто заработком, он их с наслаждением писал, всерьез. Вот сценарии были действительно ради денег… А пьеса у него только одна шла, «Всегда в продаже». Какой мог быть шанс поставить пьесу «Четыре темперамента»? Про «Цаплю» я вообще молчу, он ее написал уже в диссидентстве. А сценарии — это другое дело. Например, фильм «Центровой из поднебесья»… Сценарий был сделан исключительно ради денег, это очевидно.

А.К.: А бывало и просто, как делали многие советские писатели с именем: получали заказ на сценарий, аванс, на этом дело и кончалось. Прекрасная это история, как они собрались большой компанией писать сценарий где-то в Одессе… Аванс ими был получен, а сценарий написал какой-то один из компании, я не помню, он и получил весь гонорар за вычетом аванса. Так вот: почему же Аксенов был такой работящий? Может быть, объясняется это тем, как ни странно, что он был стиляга. Всю жизнь.

Е.П.: Интересная мысль. Стиляга — и что?

А.К.: А на это деньги нужны. Для того чтобы всегда хорошо выглядеть, нужно много денег, много. А представляешь ты Васю? Чтобы так хорошо выглядеть в широком смысле — и одежда, и машина, и гулять широко, — просто очень много денег надо.

Е.П.: Но не хочешь ты сказать, что все стиляги были такие работники?

А.К.: Кто как. Кто фарцевал, что тоже своего рода заработок, да еще и опасный, кто в профессии делал карьеру… Вот Леша Козлов, про которого мы часто вспоминаем, очень рано начал зарабатывать музыкой, при этом далеко не сразу от своей профессии по образованию — он архитектурный закончил — отказался.

Е.П.: А как музыкой зарабатывали хиппи?

А.К.: Многие из них, как только рок-музыку, их музыку, немного разрешили, тут же стали зарабатывать. Но они музыкой зарабатывали, понимаешь, на прокорм и горсть травы, а Леша Козлов начинал играть на эстраде — это другие заработки, вполне приличные. Быть стилягой при советской власти, быть хорошо, модно и во все западное одетым требовало очень больших денег. Поэтому стиляги были сынками начальников — а Вася был сынок начальников, но угодивших в зэки, поэтому он стал и всю жизнь оставался стилягой на свои деньги, заработанные. Он сильно не любил окружающую советскую действительность и отгораживался от нее деньгами. А когда попал на Запад, понял, что и там желательно от действительности отгородиться деньгами. Потому что среди действительности везде трудно жить.

Е.П.: К этому мы еще перейдем. Итак, что мы имеем… то есть он имеет к восьмидесятому году, когда писатель Аксенов покидает пределы родной страны? Значит, квартиры все остаются здесь, дачи остаются, «Волга» остается, и ничего, в сущности, он с собой из накопившегося в советском богатстве не берет. Тогда и нельзя было взять с собой приличных денег.

А.К.: Ну, ты мне не рассказывай, я знаю, как исхитрялись люди более простые, чем Вася, жадные и более простые. Они давали здесь какому-нибудь иностранцу все свои рубли…

Е.П.: Ну, рассказывай, рассказывай…

А.К.: А тот иностранец им там возвращал доллары. Но такие вещи Васи не касались.

Е.П.: Такие вещи его, во-первых, я думаю, действительно не касались, а во-вторых…

А.К.: А во-вторых, Васе и не дали бы это сделать. Васе никто бы не дал продать дачу, и чтобы деньги куда-то исчезли. Не дали бы. Его бы замордовали при выезде таможня и прочая гэбэ.

Е.П.: Так что он туда, на Запад, прибыл нищим абсолютно.

А.К.: Ну, не абсолютно. Его там ждали гонорары…

Е.П.: Это да, гонорары. И плюс у него было приглашение читать лекции. Так что какие-то у него денежки там были, Феликс Феодосьевич только в сумме сильно ошибся.

А.К.: На первое время, конечно, какие-то незначительные деньги были.

Е.П.: Он мне рассказывал потом, что первое место, где они с Майей в Америке жили — это был чердачок Карла и Элендеи Профферов в Анн Арборе. Ну, «чердачок» — я просто так говорю, скорей мансардочка… То есть он не снимал жилье, не в гостинице жил, как нормально обеспеченный человек, оказавшийся временно без своего дома, а жил в гостях… При всем том, что у него уже был заработок, лекции по контракту.