Записки диверсанта - Старинов Илья

— Мало взрывчатки? Постарайтесь достать еще, Вольф! — говорил Павлов, называя меня, подобно Кличу, испанским псевдонимом. — Требуйте у Москвы! В конце концов, под Теруэлем и на Эбро как-то выходили из положения? А дома и стены помогают! Командующий обещал сделать все возможное, чтобы оперативно-инженерная группа получала необходимое обеспечение. Однако командовать фронтом Павлову оставалось недолго: 1 июля 1941 года Государственный Комитет Обороны сместил командование Западного фронта: Павлова, Климовских, Клича, на ряд других военачальников возложив на них вину за неудачное начало войны с агрессором. Они были расстреляны. Во временное командование войсками фронта вступил генерал-лейтенант А. И. Еременко, место Климовских занял генерал-майор Г. К. Маландин. Смена командования нередко вызывает трудности в управлении войсками. Возникли они и у Еременко с Баландиным. И все же войска Западного фронта, усиленные за счет армий Резервного, хотя и вынуждены были по-прежнему отступать, но дрались, дрались отчаянно, и сопротивление их постепенно нарастало. Опять самоделки. Первый выход в тыл немцев Что же делали в те жаркие и кровавые июльские дни саперы оперативно-инженерной группы? Мы заблаговременно минировали и своевременно разрушали мосты на железных и автомобильных дорогах, а также подрывали рельсы и асфальтобетонное покрытие шоссейных дорог, минировали предполагаемые места обхода врагом разрушенных участков пути, минировали после отхода наших войск сами магистрали, устраивали завалы перед фашистскими мотоциклистами-разведчиками, перед вражеской мотопехотой и танками. Работать приходилось под непрерывным воздействием вражеской авиации, нередко под ружейно-пулеметным огнем, отряды несли потери, и все же их действия превзошли наши ожидания: люди проявляли огромное мужество, замечательную выдержку, не терялись в самых сложных, даже критических ситуациях. Беспокоили нас тогда не люди, а мины. Состоявшие на вооружении Красной Армии противотанковые мины. При столкновении с танковыми соединениями вермахта очень скоро выяснилось, что эти мины не обладают достаточной мощностью: взрываясь под гусеницами вражеских машин, перебивают всего два-три трака. "Фашистские танкисты, если им не мешает огонь артиллерии, за какие-нибудь полчаса устраняют неисправность и вновь идут в бой. Стараясь усилить действие противотанковых мин, саперы оперативно-инженерной группы сдваивали их. Но и тогда мины повреждали лишь ходовую часть вражеской машины… Вывести танк из строя полностью, уничтожить экипаж танка мины все-таки не могли. Да и устанавливались они саперами группы в небольшом количестве, главным образом при усилении полевой обороны собственных войск. Для минирования магистралей и предполагаемых мест обхода разрушенных участков магистралей требовались мины намного более мощные и не обычные, а замедленного действия. Ведь противотанковые мины на магистралях мы устанавливали лишь после отхода своих арьергардов, а за нашими арьергардами торопились фашистские авангарды, и саперы несли потери, а мины враг легко обнаруживал, уничтожал или объезжал. Увы, мин замедленного действия, изготовленных промышленным способом, в войсках не имелось. Пришлось вспомнить Испанию, испанских друзей, Мастеров изготовлять мины и гранаты из консервных банок, чайных жестянок, дырявых бензиновых бачков и прочего хлама, выброшенного на свалку, вспомнить наши фугасы на дорогах под Кордовой и Гранадой. Собрав командиров отрядов, я показал, как нужно делать мины замедленного действия из подручных материалов. За дело взялись сразу. Общевойсковые командиры отнеслись к нашему замыслу скептически, не верили, что самоделки принесут пользу, однако неверие очень скоро сменилось похвалами и благодарностями. Вспоминал я Испанию и испанский опыт, конечно, не только потому, что войскам не хватало мин замедленного действия. События показали: враг вторгается на территорию нашей Родины главным образом в полосе железнодорожных и шоссейных дорог, он не контролирует и не может контролировать огромные массивы лесов, полей и болот по сторонам этих магистралей. Таким образом, возникала возможность, как в Испании, перенести действие минеров в тыл врага! Работая в полосе обороны 20-й армии, я поделился своими мыслями с начальником штаба армии генералом Н. В. Корнеевым. Прирожденный разведчик, Корнеев сразу загорелся идеей отправки во вражеский тыл минеров-добровольцев. Через несколько дней мы послали за линию фронта группу бойцов, возглавленную сержантом Кошелем. Добровольцам предстояло заминировать восстановленный врагом участок автомагистрали Минск — Москва в нескольких километрах восточное Коханова. Группа Кошеля благополучно достигла указанного участка" поставила мины, убедилась, что они сработали, подорвав несколько грузовиков с военным имуществом и солдатами, благополучно вышла к нашим окопам в районе деревни Русский Селец. Сержант и его товарищи рассказывали о пережитом и увиденном возбужденно, с удивлением: одно дело, представлять действие мин мысленно, и совсем другое — наблюдать, как мины уничтожают противника в его собственном тылу, когда он совершенно беспомощен. Вылазка группы Кошеля подтвердила предположение об уязвимости фашистских коммуникаций, и мы не преминули бы послать во вражеский тыл новые группы саперов, однако технические возможности оперативно-инженерной группы иссякали, у нас не оставалось больше замыкателей замедленного действия, на исходе была взрывчатка, да и ход событий требовал иных, более масштабных решений для нарушения работы вражеского тыла. Однако принять эти решения самостоятельно никто из нас, конечно, не мог.