Тайный дневник девушки по вызову - де Жур Бель

Одного часа молчания обычно хватало, чтобы заставить его извиниться.

Однажды утром в декабре я встала в превосходном настроении. Солнце только что поднялось, и, по причинам, в которые я бы не смогла с уверенностью ткнуть пальцем, я проснулась вместе с птицами. Ах, я никогда не преподношу тебе сюрпризов?! Посмотрим! Я дошла до вокзала Кентиш-таун и принялась ждать поезда на южной платформе.

По приезде местный таксист довез меня до самого порога. Воздух был влажен и с запахом соли. Еще не было и девяти утра. Задняя дверь обычно бывает не заперта, а мне не хотелось разбудить его соседа. Я осторожно прокралась по лестнице и положила ладонь на ручку его двери.

Повернула. Не поворачивается. Нажала посильнее. Дом времен Регентства: иногда «собачку» заедает из-за погоды. Нет. Заперто. Я постучала в дверь. Сердце у меня к этому моменту уже упало.

Внутри раздался шепот. Скрип кровати.

– Кто там? – донесся тихий голос по другую сторону двери. Его голос.

– Это я, – сказала я.

– Ой!

Опять какие-то приглушенные переговоры.

– Э-э… может, все-таки впустишь меня?

– Подожди меня в саду. Я спущусь.

Сердце упало, говоришь? Да его просто в порошок стерли! Казалось, содержимое желудка огромным комом переместилось куда-то в середину глотки.

– Да что происходит, в конце-то концов?! – пискнула я.

– Ты можешь подождать меня снаружи? – спросил он, лишь чуть повысив голос.

Из его комнаты снова раздался шум.

– Нет, – сказала я, уже громче. – Давай, впусти меня!

Вместо этого он юркнул в коридор – очень проворно. Решительно захлопнул за собой дверь. Я рванулась к ней. Он легко перехватил меня.

– Ради всего святого, не ставь меня в неловкое положение, – проговорил он. Его глаза смотрели умоляюще.

«Вот еще!» – подумала я.

Там кто-то есть. Но мимо него не пройдешь. Он начал спускаться по лестнице, таща меня, упирающуюся, за собой.

– Кой черт здесь происходит?! – крикнула я. Слышно было, как отворялись двери других спален и его соседи выглядывали наружу, чтобы посмотреть, что за шум такой. Он втолкнул меня в кухню. Да, сказал, там девушка. Подруга его соседа. На раскладушке? Нет, в его постели. Кто она? Я кричала в голос. «Не ставь меня в неловкое положение», – все повторял он. Не ставь меня в неловкое положение! Она врач, сказал он. Офицер армии. Подруга приятеля, но ничего не было. Черта с два я поверю, что ничего не было, это невозможно – спать в одной постели и… Глянь-ка, у тебя ведь ничего нет под халатом, не так ли? Я рывком отдернула полу халата. Так и есть, ничего.

– Поверь мне, – упрашивал он. – Иди, посиди в кафе в конце улицы. Мы поговорим об этом позже, ладно?

– Поверить тебе? Поверить тебе?! А тебе можно верить?

Он аж с лица спал. Перешел к обвинениям. Разыграл «шлюхину карту».

Выражение «сорваться с резьбы» всегда казалось мне неточным. Я не понимала, что именно оно означает. Просто одна из расхожих фраз, типа «да кто ты такой?» и «на́ тебе!», которые не поддаются объяснению и обретают смысл только в контексте.

Вот тебе и контекст. Я сорвалась с резьбы.

– Ты никогда не заставал меня в постели с другим! И никогда не застанешь! Так-то ты отплатил за мою честность?!

«Я сама рою себе могилу», – думала я. Никто не ценит честность превыше верности. Да, я трахаюсь с другими за деньги, и – да, я рассказываю ему столько, сколько он хочет знать, но… Ох! Ох, ох и еще раз ох! «Сердцем-то я все правильно чувствую», – думала я. А вот в голове больше не находилось слов, чтобы говорить об этом.

Никто не ценит честность превыше верности. Да, я трахаюсь с другими за деньги, и – да, я рассказываю ему столько, сколько он хочет знать, но…

Я ушла. Отправилась к берегу, дождалась, пока откроются магазины, купила себе пакет зефира в кокосовой крошке. Был высокий прилив, и ветер, дуя против волны, закручивал на морской глади белые барашки. Мой телефон все звонил и звонил – Этот Парень. Я выключила его. Он оставлял сообщения. Ничего не было, клялся он снова и снова. Все подстроил его сосед, тот, который меня ненавидит. Эта девушка-врач (блондинка, худенькая: я достаточно долго ждала в кустах через дорогу, чтобы увидеть, как она уходит – но не хорошенькая, отнюдь не хорошенькая!) очень сильно напилась вчера, уснула на его кровати в одном белье, а он слишком устал, чтобы ставить раскладушку или спуститься вниз и разложить диван. И все в том же духе…. Я не перезвонила. Села в поезд, уехала домой и взяла в тот день три заказа. А после этого, благоухая потом и латексом, слушала Чарльза Мингуса и накачивалась портвейном далеко за́ полночь. Несколько дней спустя мы помирились. Через эсэмэски…

Я все еще сидела на кухне за столом. Чашка с чаем остыла в моих ладонях. Папуля сложил газету и подсунул мне под локоть.

«Езжай домой, займись работой и переболей этим!» — сказала я себе.

Я бегала по кое-каким делам незадолго до встречи и шла к отелю из банка при полной боевой раскраске, в костюме и на каблуках. Когда я проходила мимо парка, какой-то мужчина так и застыл на месте, глядя на меня.

– Бог ты мой, какая красавица! Вы модель?

Черт, да неужели такие приемы хоть с кем-то срабатывают?

– Нет, я здесь рядом работаю. – Быстро соображай, что у нас здесь рядом! – В Альберт-холле. – Более неподходящее местечко сложно было придумать, не правда ли?

Он:

– И что, вам там нравится?

Я:

– Ну, там приятно. Я работаю с довольно интересными людьми.

– Примадонны небось на каждом шагу, да?

– Да. – Я выразительно посмотрела на часы. – Ну, мне пора, я взяла отгул, чтобы пообедать с приятелем, так что должна бежать…

– Это что, настоящие чулки?

– Конечно.

– Вы выглядите просто потрясающе! Хотел бы я вас куда-нибудь сводить…

– Ну, кто же знает… Может, как-нибудь и получится.

Автофистинг, по мере накопления практики, становится все легче и легче. Среди тех, кто предпочитает смотреть, а не трогать – а таких полным-полно, – он, оказывается, пользуется большой популярностью. Однако я не думаю, что какое бы то ни было количество упражнений способно облегчить анальный фистинг, хотя кое-кому тут действительно захотелось посмотреть, сколько пальцев я сумею запустить в задний проход, пока он меня трахает. Я отчетливо ощутила набухшую головку его члена сквозь тоненькую стенку тканей, разделявшую два отверстия, и подвигала кончиками пальцев, щекоча его ствол. Он кончил быстро, но не опал, трахнул меня снова, еще раз все повторил.

Он (падая на постель после третьего раза за час):

– Знаешь, я когда-то был в этом деле куда как лучше.

Я (натягивая чулки):

– Что ты имеешь в виду?

– С моего старичка хватит. Я сильно удивлюсь, если за следующий месяц он хоть раз встанет.

– Ну, тебе, конечно, лучше знать, я все-таки женщина… Но, по-моему, он справился просто великолепно! – я погладила уже скукожившийся кусочек плоти. – Отличная работа, приятель! Ты заслужил хороший отдых.

– Тебе ведь по-настоящему нравится то, чем ты занимаешься, да?

– Думаю, вряд ли я смогла бы, будь это не так. У меня явно недостаточно воображения, чтобы думать о посторонних вещах во время двойного проникновения!

Н. и я пили чай и слушали радио у меня дома.

– Ну, вот представь, – проговорил он, – ты оказалась на необитаемом острове в южной части Тихого океана. Какие пять дисков ты бы взяла с собой?

– Много рока, много блюза… – Я на минутку задумалась. – Наверное как минимум три блюзовых альбома.

– На пустынном острове, одна-одинешенька?! Депрессивная картинка получается, тебе не кажется?

– Я уже на острове и уже одна-одинешенька. Разве что остров не необитаемый, а еще здесь холодно и мокро.

– Помни, что у тебя всегда есть верный Пятница! – торжественно проговорил он, поглаживая мою ногу.

Мы уснули на диване рядом, слушая Роберта Джонсона.

Вот краткий список того, что я люблю (и о чем никогда не просят клиенты):

• По-настоящему кончить самой. А с чего бы им об этом просить? С человеком, которого я только что встретила, который не знает топографии моего тела, для этого потребуется целая геологическая эпоха, а его языку придется работать энергичнее, чем промышленная бензопила. Конечно, я имитирую – если меня вообще об этом просят.

• Стеклянные шарики. Они несравнимо лучше, чем резиновые разновидности «любовных бус». Дешевле, чем стеклянный дилдо. Можно подобрать любые, в зависимости от диаметра и степени расслабленности отверстия. Звук, которые они издают, когда выходят наружу, так же приятен, как и разница температур.

• Секс и еда. Никогда, ни разу мне не платили за то, чтобы слизать с кого-то шоколадный соус – или чтобы кто-то слизал его с меня. Хотя (не при свидетелях) мне нравится представлять себя прекрасным и тщательно сервированным блюдом (NB: не включаю в эту категорию засовывание внутрь овощей, которые все равно потом никто не ест).