В тени горностаевой мантии - Томилин-Бразоль Анатолий

Он натянул поводья и пропустил Анну вперед. А та вдруг пожалела о своей грубости. Хотела было оглянуться и, может быть, улыбкой загладить свою неловкость, но в этот момент общий вопль: «Догнал! Догнал!» –заставил ее сосредоточиться на охоте. Кречет уже выбрал жертву и отколол ее от клина. Вот он взмыл над ней и неуловимым движением ударил когтями. Жалобно загоготал раненый гусь, неряшливо размахивая широкими крыльями. Был момент, когда он как будто собрался с силами и устремился вслед за улетающей стаей. Но в тот же миг кречет снова нанес удар и, кувыркнувшись в воздухе, словно потеряв напряжение в обмякших крыльях, большая птица стала падать. И когда коснулась земли, кречет с победным криком пал на нее, заглушив предсмертный стон побежденного.

– Вперед, скорее к кречет! – закричала Екатерина, давая шпоры коню.

Все кинулись за ней, чья-то лошадь в толчее задела боком Анну, заставив ее резко подать правое плечо вперед. «Господи, да я сейчас свалюсь», – подумала она. Увлеченный общим порывом, ее конь тоже рванулся вперед, и тут ей пригодились уроки в манеже: Аннета успела освободить правую ногу из верхней луки седла и сбросить стремя. Поводья она никогда не наматывала на руку, а вот подобрать левой рукой юбку, как учил ее берейтор манежа, она не успела и оказалась на земле в весьма пикантной позе.

Она бы наверняка расшиблась, хотя верный гентер сразу же остановился, почувствовав падение седока. Но чья-то сильная рука поддержала ее за спину при падении. Выпутавшись из завернувшихся одежек, Анна встретилась взглядом с тем самым молодым офицером, которого перед тем беспричинно обидела.

– Вы? – она оглядела себя и покраснела. – Вы как раз вовремя. Merci bien.

Молодой человек убрал руку и деликатно отвернулся.

– Я боялся, что вы ушибетесь.

Она быстро поправила одежду.

– Je vous sais gr? beaucoup <Я вам очень признательна (франц.).>.

– Я плохо говорю по-французски... Но должен сказать, что, несмотря на падение, был восхищен вашим самообладанием и тем, как были выполнены все правила соскока. Если бы ваша лошадь после рывка вперед сразу же не остановилась, вам бы удалось спокойно спрыгнуть.

– Однако вы льстец...

– Да нет, я правду говорю, вы сами это знаете. Вы отличная наездница.

– После всего случившегося такой комплимент звучит двусмысленно, вы не находите?

Она уже полностью пришла в себя и готова была встать на ноги, чтобы сесть в седло и догнать ускакавшую кавалькаду.

– Я и не думал делать вам комплимента.

– Вы также не подумали и о том, чтобы помочь даме подняться с земли.

– О простите, простите ради бога!

Молодой человек подсунул Анне руку под спину и в мгновение ока поставил ее на ноги.

– О, да вы Геркулес!.. Как жаль, что я не Омфала ^[45] ...

Конец фразы она произнесла почти про себя, но ее спаситель, видимо, что-то разобрал. Она поймала его несколько удивленный взгляд, но промолчала и позволила помочь ей взобраться на лошадь. Упрочившись в седле, Анна ударила коня левым шенкелем, пуская его в галоп.

Когда они догнали свиту, охота уже закончилась, и все собирались в обратный путь. Анна подъехала к императрице.

– Извините, ваше величество, я оказалась плохой наездницей.

– Не стоит извиняться, мне сказали, что вы упадали с лошадь. Но вы не ушибались?

– Нет-нет, все в порядке, меня поддержал офицер свиты.

– О, он должен быть сильный человек. Кто он?..

Анна сначала хотела представить императрице своего спасителя, но вдруг почувствовала, что не хочет этого делать. Это нежелание мелькнуло в ней настолько неожиданно, что она даже не успела разобраться в его причине. Ее губы и голос уже говорили что-то, что диктовалось этим нежеланием, а вовсе не разумом.

– Не знаю даже... Все произошло так быстро, что я и не разглядела его как следует... Но по-моему – ничего выдающегося, comme les autres <Такой же, как и все (франц.).>...

– Но вы, надеюсь, его поблагодарили?

– Конечно, ваше величество, я даже хотела... – Она приподнялась на стремени, вглядываясь в группу сопровождающих офицеров. – Хотела взять на себя смелость представить его вам.

– И что же?.. – Екатерина внимательно смотрела на свою фрейлину.

– Да вот... не вижу его. Или путаю... – Впервые Анна солгала императрице. Она прекрасно разглядела молодого человека среди других офицеров, но не могла себя заставить указать на него. – Найдется. Не сейчас, так позже, никуда не денется. – Она поймала себя на том, что, будучи взволнованной, говорит тем не менее нарочито небрежно, спокойным тоном. «Что со мною?» – подумала она и по тому, как забилось сердце, поняла, что «знает», знает, что с ней, но не хочет признаться и лукавит, теперь уже сама перед собой.