Плененные страстью (Сборник) - Шоун Робин

Так пролетело два года. Жизнь маркиза разительно отличалась от его прежнего существования. Давние приятельницы отчаялись когда‑либо насладиться его обществом. Настроенная более решительно, чем большинство воздыхательниц, прелестная графиня Грейсон умудрилась проникнуть в его дом и кровать. Позже она признавалась, будто он, едва успев бросить на нее взгляд, преспокойно объявил, что предпочитает спать один, повернулся и вышел из спальни. После этого случая маркиз отдал строжайший приказ никого не пропускать в Вудхилл без его разрешения.

Как‑то жарким августовским днем маркиз просматривал почту, открыв двери и окна навстречу солнечному свету и теплу. «Что она сейчас делает?» — в который раз гадал он, распечатывая последнее письмо от детективного агентства в Париже, чьи услуги до сих пор продолжал оплачивать. Ожидая от них не более чем обычного квартального отчета, не содержавшего никаких новых сведений, он развернул короткую записку, откуда выпал газетный снимок.

«Это то самое ожерелье?» — спрашивал его парижский агент.

Маркиз поднес фото к глазам, пытаясь рассмотреть неясное изображение. Чернильная стрелка указывала на даму, одну из приглашенных на прием в честь австрийского посла в Париже.

Стараясь не давать волю напрасной надежде, маркиз внимательно изучал снимок. Женщина была блондинкой. Очевидно, изменила цвет волос. Но глаза… Глаза и губы Софии. На шее женщины сверкало колье, его последний подарок. И неожиданно светлые волосы на его глазах превратились в пылающие огнем пряди, а женщина на заднем плане сошла с фотографии в комнату.

Через двадцать минут он покинул Вудхилл, а через пять часов пересек Ламанш. Когда владелец детективного агентства наутро пришел в контору, только что приехавший с Северного вокзала маркиз уже ожидал у дверей, небритый, взъерошенный, и потребовал немедленных ответов.

Остаток дня ушел на то, чтобы разыскать изображенных на снимке людей, которые могли бы опознать женщину с бриллиантовым колье.

Она оказалась княгиней Марианой, регентом небольшого княжества на границе Далмации и Монтенегро. Княгиня правила от имени маленького сына, князя Савы.

Из Парижа маркиз выехал в Зальцбург и далее в Загреб. Поезд мчался по пустынной местности, где протекало множество речушек, впадавших в Адриатическое море, которое в этот пасмурный день выглядело как одно из унылых шотландских озер. Небо, море и острова сливались в серый туман, рассекаемый дождевыми струями. В Загребе он сел на пароход, идущий мимо Коршулы в Рагузу. Там маркиз нанял экипаж и отправился в глубь материка.

Места, которые он проезжал, были настолько живописны, что казались театральными декорациями: сочная зелень лесов, перемежаемая темными тонами сосен, величественные горные пики, глубокие озера, фруктовые сады и виноградные лозы в долинах, домики, утопавшие в цветущих розах, водопады, низвергавшиеся с высоких скал. Повсюду в буйном изобилии росли осины, инжир, тополя, березы, гибкие лозы вистерии, словно в некоем первобытном раю. Наконец он прибыл в маленькую столицу, напоминавшую миниатюрную Венецию: белостенные дворцы и церкви, сверкающие под полуденным солнцем.

Княжеский дворец был выстроен из белого мрамора: бесчисленные террасы, поросшие кустарником и цветами, спускались уступами с крутого холма. Но маркиз не замечал красоты окружающего пейзажа. Только одна мысль не давала покоя: поскорее увидеть ее.

У ворот его остановила стража, но он настоял на том, чтобы поговорить с Григорием, объясняясь с солдатами на дюжине иностранных языков, пока те не поняли, о чем он толкует, и не отвели в караульную.

При виде нежданного гостя Григорий нахмурился:

— Я надеялся, что вы благополучно ее забыли.

— А я, в свою очередь, мечтал, что она останется со мной в Вулхилле, — холодно возразил маркиз. — Видимо, мы оба ошибались.

— Я мог бы не пускать вас к ней.

— Не советовал бы усложнять! — вызывающе бросил Хью. — Британский премьер‑министр будет более чем рад прийти мне на помощь.

Григорий на мгновение растерялся.

— Зачем ему это?

— Видите ли, я его крестник, но дело не столько в этом, сколько в том, что он симпатизирует мне и находит рассказ о моем тогдашнем похищении весьма интригующим, — сообщил маркиз и, кивком показав на дверь, добавил: — Поэтому и предлагаю известить княгиню о моем приезде.