Исчисление ангелов - Киз Грегори

Сыпя проклятиями, Бен неуклюже вытащил кинжал. Он приобрел его за красивый вид – рукоятку украшал изящно сделанный медный грифон, он-то и привлек его внимание, – но каков кинжал в деле, Бен не знал, как не знал и самого дела. Неуверенно сжимая в руке кинжал, он замахнулся им на третьего солдата так, как учил его Роберт.

Его противник зло ухмыльнулся – то ли от вида, с которым Бен занес руку для удара, то ли от выражения его глаз, Бен не понял – и неожиданно, выставив вперед меч, бросился на Бена. Бен, подавляя крик ужаса, бил кинжалом по мечу, стараясь отпихнуть его в сторону, сам при этом суетливо отступая назад. А его противник уверенно наступал.

Бен кое-как отбил еще два удара, а в следующее мгновение сталь клинка блеснула у самой его груди, и он почувствовал странную боль, какую раньше не знал: все его тело пронзил холод. Бен перестал кричать только потому, что рот его онемел от ужаса и сам собой закрылся; он выронил кинжал.

В это же самое мгновение сабля Фриска полоснула солдата по лицу, разбив ему нос. Солдат, завопив от боли, упал плашмя.

Подскочил Роберт:

– Бен? Бежим!

Бен хотел сказать, что не может бежать, что умирает, но он не мог выговорить ни слова. Он лишь смотрел ошеломленно, как сочится сквозь пальцы, зажимавшие рану, кровь.

Роберт и Фриск справились с солдатами только потому, что те не воспользовались пистолетами. Они подхватили Бена и побежали к ботному дому, который больше походил на замок. Он почему-то не охранялся. Солдат на острове было немного, верно, большая их часть вернулась в свои полки, туда, где разгорался более серьезный бой, а здесь осталась только береговая охрана. У ботного дома их встретил совсем молоденький солдатик, который тут же лишился своего вооружения, состоявшего из мушкета и меча.

– Которую? – выкрикнул Роберт.

У королевского причала стояли на якоре в основном прогулочные суденышки: баржа, несколько небольших яхт, у одной из них нос украшала фигура орла.

– Любую, – ответил Фриск. – Будем надеяться, что московиты не перекрыли путь по реке.

Роберт недоуменно посмотрел на него:

– А чего им его перекрывать, им же выгодно: чем больше народу из города сбежит, тем меньше защитников.

– Для них главное, чтобы император не сбежал. Давай быстрее. Нам надо успеть проскочить, а то скоро хлынет поток из замка великосветских особ, спасающихся бегством.

Бен наконец смог открыть рот. Он решил перед смертью хотя бы друзей спасти.

– Возьмите ту, у которой морской конек на носу, – пробормотал он.

– А почему эту?

– Она магическая, как мои башмаки, если она на ходу.

– Ну в таком случае…

У миниатюрного корабля – всего пятнадцать футов длиной – действительно был на носу морской конек и зубчатый планшир, как у военного корабля.

– Нет, грести трудно будет, – воспротивился Фриск.

– У нее паровая машина, – пробормотал Бен. – Роберт в Лондоне водил локомотив, он все знает. Я вам буду не нужен. Счастливого пути, друзья мои. Найдите Ньютона. Позаботьтесь о Ленке. Сообщите моему отцу…

– Рот закрой и не каркай! – заорал Роберт. – Подохнуть захотел? Не выйдет!

Бен опустил глаза и посмотрел на свою рубашку, голова у него закружилась: вся рубашка была красной от крови, будто на него вылили ведро краски.

– Боюсь, как раз это и выйдет, – пробормотал Бен.

– Я позабочусь о нем, – сказал Фриск. – Я поднял якорь, остальное за тобой, только поторопись.

– Хорошо, – крикнул в ответ Роберт.

Бен же лежал на спине на палубе. У него над головой радужное небо в последний раз содрогнулось и вспыхнуло белым светом.

– Вот и все, – слабо пробормотал он. – Праге конец. И мне тоже.

Фриск возился с его рубашкой, но Бен даже не хотел смотреть, что он там делает.

– Это еще не конец Праги, – возразил Фриск. – Богемией правили немцы, а теперь будут править московиты. А Прага как стояла, так и будет стоять. И ты жив останешься. А сейчас сделай глубокий вдох.

Совершенно растерянный, Бен глубоко вдохнул и в этот момент почувствовал, как палуба мелко задрожала – заработала паровая машина. А потом ему сделалось так больно, так больно, что воцарился мрак.

Он пришел в себя, ощутил всем телом мелкое подрагивание палубы и увидел звезды над головой. Среди звезд висела почти полная Луна, и он долго не мог вспомнить, где находится. Он и лежал так, глядя на желтоватый туман, образующийся вокруг Луны, напрягая память, пытаясь разобрать, о чем там тихо переговариваются Роберт и Фриск. Он попробовал пошевелиться, и будто змея впилась ему в грудь, так больно сделалось.