Утро Судного Дня - Мазин Александр

Грива покачал головой.

- Ты первая, кто спросил меня, откуда я пришел, - заметил он.

- Прости, я знаю, что нехорошо задавать вопросы гостю, - Даша улыбнулась чуточку виновато. - Но я хочу больше знать о тебе. Ты такой удивительный. Я никогда не видела похожих на тебя. Говорят, за лесом красных деревьев живут люди с волосами цвета мокрой земли. Шадаква рассказывал. Говорят, эти люди не такие, как мы... Говорят, они не люди вовсе... Но ведь ты - человек? - Даша остановилась и посмотрела на Гриву. - Ты ведь человек, да?

- Да, - сказал Артём. Интересно, что еще он мог сказать?

Два шага навстречу - и они оказались рядом. Так близко, что соски девушки почти касались груди Артёма. И коснулись, когда Артём взял ее за плечи и притянул к себе. Ладошки девушки легли на грудь Артёма - не отталкивая, а как будто прислушиваясь, легонько перебирая пальчиками. Тело ее изогнулось так, что живот прижался к животу мужчины, а голова откинулась назад, подставляя ему нежное подрагивающее горлышко. Артём коснулся его губами, тронул языком...

Дыхание Даши участилось. Ее бедра пришли в движение, качнулись влево-вправо. Артём животом ощущал, как упруго двигаются мышцы под гладкой кожей девушки. Он обвил левой рукой ее талию, и Даша еще больше откинулась назад. Артём наклонился к ее грудям, щекоча их отросшей бородкой. Пальцы его правой руки пробежали по ложбинке вдоль ее позвоночника, проникли под край набедренной повязки, обхватили и сжали твердый холмик ягодицы... Негромкий стон... И еще один, когда его пальцы коснулись мягкой, влажной шерстки. Но через секунду она распрямилась и оттолкнула его, ласково, но решительно.

- Нет! - Даша отодвинулась. Но слишком недалеко, поскольку Артём все еще обнимал ее.

- Почему - нет?

Он чувствовал ее желание.

А это «нет»... Может быть, это просто формальность... Обычай...

- Нельзя! - произнесла она твердо. - Мы с тобой не должны соединяться. Я - не та, кто... Не тот, кто проводит внутрь.

- Но ты же хочешь меня! - ласково проговорил Артём. - Хочешь... соединиться со мной? - произнес Грива, удерживая ее руку.

- Да, - просто ответила девушка. - Хочу.

- Тогда почему ты меня отталкиваешь? Боишься, что твои родичи тебя не одобрят? - Артём хотел сказать «осудят», но не знал, есть ли в местном языке вообще такое слово.

- Нельзя! - Даша погладила его по руке, смягчая резкость ответа. - Ты - чужой, Артём. Ты не знаешь. Ты не входил в...

- Куда не входил? - Грива не понял слова.

- В то, что не здесь. В то, которое внутри. Ты... Ты помнишь, как Архо попросил меня ввести тебя в круг стойбища?

- Да, конечно.

- Так же тебя должно ввести в то, что не здесь.

- Так введи меня! - улыбнулся Грива.

Даша вздрогнула, как будто ее ударили.

- Что ты говоришь! - воскликнула она.

- Солнце мое, - Артём коснулся ее щеки. - Не сердись. Я ведь не знаю, о чем речь. А ты не хочешь мне рассказать.

- Я не могу, - тихо ответила Даша. - Я ведь не мужчина. Я не прохлада, я только тропка.

- Прохлада? - Грива не сразу сообразил, что под «прохладой» в здешнем климате подразумевается нечто позитивное.

- Я - тропка, которой еще никто не ходил, - еще тише проговорила она. - Если ты пойдешь - ты не вернешься.

«Ну что за дурацкие предрассудки!» - подумал Грива.

- Уверяю тебя, мой ангел («ангел» он сказал по-русски), что я уже ходил по этой тропке. И ничего дурного не случилось ни со мной, ни с... тропкой.

- Ты не знаешь, - грустно проговорила девушка. - Это... Это... - Она пыталась подыскать подходящее слово, понятное Артёму, но не смогла, поэтому просто повторила: - Ты не вернешься. Нет, не спрашивай меня больше! Я не мужчина. Я не могу тебе объяснить...

- А кто может?

- Никто! - Ее рука выскользнула из пальцев Гривы - он не стал ее удерживать.

«Не знаешь - не лезь!» - сказал он сам себе. Этак можно запросто поломать жизнь девушке. И самому огрести мешок неприятностей. Сначала надо разобраться в здешних моральных устоях. Действовать по принципу: «Пусть мне будет хорошо, а не то вам всем будет плохо!» - не подобает русскому офицеру.

Он разжал пальцы. Миг - и ее грациозная фигурка исчезла в зарослях. Грива бросился за ней, но вскоре безнадежно отстал. Колючие ветки, которые словно бы расступались перед девушкой, Артёма пропускать не желали. Цеплялись иголками-крючками почище колючей проволоки. Мистика какая-то...

Артём нашел Дашу через полчаса. Она снимала с дерева полоски коры и как ни в чем не бывало приветствовала тяжело дышащего и порядочно ободравшегося о колючки Артёма. На ней самой не было ни царапины.