Истребитель закона - Головачев Василий

Спохватившись, Стас вышел из машины, распахнул перед дамой дверцу авто, галантно поцеловав ей пальцы, они сели и, посмотрев друг на друга, засмеялись.

– Я хотела произвести впечатление, – сказала девушка.

– Я тоже, – в тон ей ответил Стас, и они снова рассмеялись. – Ни у одной из моих знакомых девушек нет такого прикида.

– А их у тебя много, знакомых?

– Не очень, – глянул на спутницу Стас, и в его взгляде отразилось такое ребячье восхищение, что на щеки Марии легла легкая краска.

– Папино влияние, – пожала она плечиками, – он у меня очень важная персона. Я привыкла одеваться «от кутюр». Ты, между прочим, тоже разбираешься в этом.

– Я как-то прочитал интервью нашего патриарха моды…

– Славы Зайцева?

– Его. Он сказал буквально следующее: человек в силу своего разума, наделенного природой, не имеет права засорять своим внешним видом окружающую среду.

Мария невольно засмеялась.

– Весьма косноязычно, но по сути верно.

– Вот после этого я и стал больше обращать внимания на свой внешний вид.

– А кто твои родители?

Стас остановился на светофоре, помолчал.

– Мама умерла… отец… тоже. – Это была неправда, отец Стаса просто исчез десять лет назад, ушел из дома, не оставив записки, и не вернулся, но для парня он все равно что умер.

– Бедный, – тихо проговорила Мария, погладив руку Стаса прохладными пальчиками, и он снова ощутил нечто вроде электрического разряда, пронизавшего их обоих.

– Давай не будем о грустном.

– Давай.

На душе у Стаса стало легко и весело, он почувствовал подъем и желание провести вечер на высоте – в прямом и переносном смысле.

– Поедем в Останкино. Ты была в ресторане «Седьмое небо»?

– Однажды, с подругами. Хотя привыкла отдыхать в «Голливуд-клубе». Я там выступала несколько раз, и кухня там хорошая.

– Поедем в «Голливуд», – согласился Стас. – Надеюсь, интерьер клуба придется мне по вкусу.

Мария посмотрела на профиль водителя и поняла его чувства.

– Не волнуйся, меня там знают и пропустят.

– Я не волнуюсь, – искренне ответил Стас, который мог пройти в любое закрытое учреждение с помощью мысленного внушения.

– А не боишься, что тебя встретят те, кто стрелял? Почему не берешь с собой охрану?

– Во-первых, я не такая важная персона, как твой отец. Во-вторых, в наше время можно запросто подстрелить любого государственного деятеля вплоть до президента, и не спасет при этом никакая охрана. На мой взгляд, наличие многочисленных телохранителей у наших крутых бизнесменов и звезд есть просто игра, деталь имиджа, не более того. Сколько уже было примеров, когда охрана оказывалась бессильной перед киллерами.

– У папы другое мнение. Просто надо нанимать профессионалов, таких, как Сильвестр, например. Он бывший полковник контрразведки и мастер рукопашного боя.

– Это не его машина следует за нами? – Стас бросил взгляд на зеркало заднего вида. – Джип «Тойота».

– Не знаю, – беспечно отмахнулась Мария. – Папа не спрашивает, куда я еду, но всегда знает, где меня искать.

Стоянка возле современного – из коричневого зеркального стекла, стали и бетона – здания «Голливуд-клуба» была заполнена почти до отказа, и Стасу с великим трудом удалось втиснуть свою машину в щель между широкозадым «Роллс-Ройсом» и «шестисотым» «Мерседесом».

Марию действительно в клубе знали и пропустили молодую пару, не спрашивая клубной карточки или визитки. Клуб имел три ресторана с разными кухнями. Девушка предложила русскую кухню, а поскольку Стасу подходила любая – он не ел мяса, – то и не раздумывал.

Славянский зал ресторана был еще полупустым, гости здесь обычно начинали собираться позже, к восьми-девяти часам вечера, и молодые люди выбрали столик по вкусу – между фонтаном и колонной, изображавшей Змея Горыныча, стоявшего на хвосте.

– Я ужасно голодна, – призналась Мария, когда они сели и официант, похожий на молодого Жан-Клода Ван Дамма, принес меню. – А ты?

– Я тоже, – дипломатично поддержал спутницу Стас, хотя есть особенно не хотел. – Люблю вдумчивое гурманство, больше получаешь удовольствия.

– Ты любишь получать удовольствие?

– Я соблюдаю пурушартхас, – ответил Стас, подумав.

– Пурушартхас? Это заветы индийских йогов, что ли?

Стас улыбнулся. Судя по вопросу, Мария сейчас не была авешей Светлады, иначе знала бы, что такое пурушартхас.

– В индуизме так называются четыре цели человеческой жизни: дхарма – обязанность, артха – приобретение, кама – удовольствие и мокша – освобождение.

– Ты много читаешь?

– В основном научную и эзотерическую литературу, художественную реже. Кое-кого из поэтов классических эпох.

– Например?

Стас подумал и процитировал:

– Блок. Еще?

Стас снова задумался на несколько мгновений.

– Омар Хайям. Интересный диапазон. А знаешь полное имя Хайяма?

– Омар ибн Ибрагим абу л Фатх ал Хайям ан Найса-бури.

– Молодец! – восхищенно всплеснула руками Мария. – А вот я не могу запомнить, хоть лопни. Но Омар не ходит в моих кумирах. Я люблю Ахматову, Цветаеву, Бальмонта. Кое-что из Блока, Бунина, Есенина, Хикмета. В детстве читала все подряд, сейчас, конечно, меньше, но время все-таки нахожу. Мечтала стать певицей, стала танцовщицей, вокальные данные оказались слабоваты.

– В наше время можно раскрутить любую девчонку, тем более такую красивую, как ты.

– Спасибо, – насмешливо сделала реверанс Мария, – но этот путь не мой. Я могу выразить себя и в танце. А как у тебя с мечтами? Добился, чего хотел? Ты действительно хочешь стать физиком?

– Физтех просто отвечает моим интересам и возможностям, – серьезно сказал Стас. – А вообще-то я хотел бы стать человеком Внутреннего Круга. Слышала о таком?

– Слышала от отца. – Девушка сделалась задумчивой. – Но отец не желает раскрывать тайны этого Круга, как я его ни просила. Говорит, мала еще. Ты сам-то знаешь, что такое человек Круга?

– Один западный ученый, Джеффри Мишлав, как-то очень образно и емко сказал: «Мы приближаемся к эпохе, в которой традиционные роли ученого, священника, шамана и художника объединятся в одной личности нового типа, готовой погрузиться в великое таинство жизни, лежащей за фасадом мира». Вот эта личность по большому счету и есть человек Внутреннего Круга.