Метро 2033. Хозяин Яузы - Калинкина Анна

Федор, увидев, как тревожно оглядывается старик, снова спросил:

– Сюда может кто-нибудь заявиться? Мутанты?

– Да нет, они редко сюда суются, – ответил Данила, – мы сейчас огонь разведем, они этого не любят. Разве что выродки придут, вот тогда уходить придется.

И вновь скривился, точно у него вдруг заболел зуб. Ему не давала покоя мысль – что, если сын уцелел, но в метро не спустился, мыкается где-нибудь на поверхности? Об этом даже думать не хотелось. Нет, не мог его Валька превратиться в одного из этих жалких выродков, покрытых коростой и язвами, мычащих, уже почти утративших человеческий облик.

Данила вновь вспомнил его худую, угловатую фигуру, стремительные движения, беспечный взгляд, насмешливую улыбку. Чем выжить такой ценой, наверное, лучше ему было бы умереть. Данила в те первые, жуткие дни боялся найти сына среди мертвых, наткнувшись на чьи-нибудь изуродованные останки, сразу глядел на руки. У Вальки была любимая цацка – серебряный массивный перстень с драконом, он всегда носил его на безымянном пальце левой руки. Дракон выглядел угрожающе, словно изготовился к атаке. Наверное, Вальке массу неудобств доставлял этот перстень, но из упрямства парень с ним не расставался. Хотя наверняка такую приметную вещь забрали бы мародеры – хоть бы и вместе с пальцем.

И встречая потерявших человеческий облик выродков, Данила вглядывался в них на всякий случай, надеясь и страшась увидеть знакомые черты. «А если однажды я узнаю в одном из них сына, – с дрожью думал он иной раз, – что тогда делать?».

– Пойду растопку поищу, – мрачно сказал он. – А вы пока разведите костер, погреемся.

И, протиснувшись между стеной и закрывавшей вход металлической сеткой, словно сгинул в темноте.

– Что это с ним? – спросил Федор, когда старик отошел подальше. – Чего он злой такой? Из-за Фила переживает?

– Видно, сына вспоминает опять, – тихонько пояснила Неля, складывая и поджигая мелкие щепки. Они никак не хотели разгораться. – Он мне однажды рассказал, что его сын был где-то здесь, когда Катастрофа случилась. Поссорился с ним и жил то тут, то у друзей. Мы с дедом уже который раз сюда приходим, и каждый раз мне на него смотреть тяжело.

– Блин, как же мы не смогли остановить этого придурка, – сокрушенно сказал Федор. – Я хотел, но старик мне помешал. Такое чувство, что он специально это сделал, что он нарочно позволил Филу уйти.

Ему самому как-то не верилось в гибель философа – наверное, потому, что он не видел, как все случилось. Казалось, Фил до сих пор бредет по городу. «Бросить все и пойти гулять в тумане над рекой», – снова вспомнилось Федору. Неля коснулась его руки, и Федор вернулся к реальности.

– Интересно, во что хоть он верил? – вслух подумал он. – К какому богу отправился? Или просто растворился в Нагвале?

Федор ощущал себя подавленным. Что-то необычное исходило от окружавших его старых кирпичных стен. У него накопилась куча вопросов к старику, но он уже не в состоянии был их задавать сегодня – чувствовал, что устал смертельно.

Старик вскоре вернулся, принеся охапку гнилых дощечек. Потом они долго пытались развести костер, сырые щепки никак не разгорались. Наконец, появился огонь, и сразу стало уютнее. Дым вытягивало куда-то, от сырых тряпок шел пар. Федор, не дождавшись чая, провалился в сон. Сквозь дрему будто бы слышались ему тихие шаги, шепот, чувствовались чьи-то прохладные прикосновения к лицу.

Когда он проснулся, костер еле тлел. От дыма слезились глаза. Он огляделся – Неля свернулась клубочком на куче тряпья и, казалось, дремала, старик подбрасывал в огонь щепки.

– Проснулся? – спросил он. – Тут, понимаешь, такое дело – опять ей нездоровится, – он кивнул на Нелю. – Я думал, проснемся и до метро тебя доведем, а теперь она идти не может. А как ее тут оставить одну? Придут выродки какие-нибудь, мало ли кто? Так что хочешь – я тебе расскажу, как добраться, и сам дойдешь – тут уж совсем рядом. Или оставайся с нами, коли не очень спешишь, может, за день отлежится она, тогда вместе пойдем.

– Уж лучше вместе, – пробормотал Федор, с ужасом представив себе, как он в одиночку добирается до метро по незнакомой улице.

– Вот и ладно, – сказал старик. – Дело уже к вечеру идет, я хочу пойти и в какой-нибудь квартире пошарить – может, консервы какие найду или еще чего полезного, еда-то у нас кончается. Посидишь с ней пока? Я ненадолго.

– Ладно, – сказал Федор. Старик поманил его за собой, словно хотел что-то показать, и прошептал:

– Если не вернусь – всякое может случиться – не бросай ее, отведи в метро.

– Обещаю, – сказал Федор. – Ни за что не брошу.

– А если так получится, что нападут на вас выродки или мутанты, а уйти не сможете, сделай так, чтоб она не попала к ним в лапы живой. Она этого очень боится.

И, заметив, как вздрогнул Федор, старик торопливо добавил:

– Да ничего такого не случится. Я скоро вернусь. Это так, на всякий случай.

Старик ушел, Неля дремала. Федор сначала прислушивался к каждому шороху, потом немного успокоился.

– Все это зря, – услышал он вдруг голос Нели.

– Что ты говоришь? – наклонился он к ней. И понял, что она разговаривает во сне. Что-то снилось ей – и кажется, плохое. В уголке глаза появилась слезинка, она тихо всхлипнула.

– Лефорт придет… придет за мной, – бормотала она неразборчиво.

– Т-с-с! – шикнул ей Федор, как ребенку, и осторожно погладил по голове, по светлым стриженым волосам. – Все хорошо, спи.

– Лефорт придет… Он убьет меня, – отчетливо произнесла вдруг Неля.

– Ну вот, блин! – с чувством сказал Федор. – Почитали, называется, сказку на ночь!

Неля вдруг открыла глаза и непонимающе уставилась на него. Потом лицо ее прояснилось.

– Это ты? Какой я сон плохой видела.

– Все хорошо, не бойся, – убеждал Федор, но она хмурилась и морщила лоб, словно стараясь вспомнить. Он принялся ворошить тлеющие угольки палочкой.

– Федя, – услышал он тихий голос девушки, – я боюсь, мне кажется, кто-то смотрит на меня из угла.

Федор посветил фонариком. Тьма неохотно отступила – до поры до времени.

– Нет там никого, – как можно тверже сказал он. На самом деле ему и самому что-то мерещилось. Но не хотелось выглядеть трусом перед ней.

– Там точно кто-то есть, – снова пробормотала Неля. Федору не понравился ее голос. Было ощущение, что она бредит.

– Поговори со мной, – попросила Неля. – Расскажи еще что-нибудь из той книжки.

– Ты же сама ее сожгла.

– Да, это я зря, наверное. Я иногда делаю такие глупости, а потом сама жалею.

– Да ничего, не переживай. Лучше ты мне расскажи – что это за люди напали на нас там, на шлюзе? Они вас знают?

– Егеря Ганзы, – неохотно сказала Неля.

– Чем же вы им так насолили?

Девушка нахмурилась – эта тема явно была ей неприятна.

– Просто они считают эти места своей территорией, хотят, чтоб старик им платил, делился, – уклончиво сказала она, но Федор чувствовал – тут кроется что-то еще. Видимо, у егерей со стариком были давние счеты, и он им чем-то сильно насолил.

– А этот дворец, куда Фил ушел, – что это?

– Замок, где спит вампир, – сказала Неля.

– Да ну тебя, – обиделся Федор.

– Я для себя его так называю, – сказала Неля. – А как он на самом деле называется – это ты лучше у Данилы спроси.

– А откуда он знает все эти подземные ходы?

– Он как-то обмолвился, что сын рассказывал, пока еще разговаривал с ним. Данила простить себе не может, что не успел помириться с ним. Винит себя. Но разве он мог знать, что все так будет?

– Нет, – сказал Федор. – Не мог, конечно.

– Но об этом ты его лучше не спрашивай.

– Ты меня идиотом считаешь? – с упреком поинтересовался Федор.

И тут он вспомнил, что еще не давало ему покоя.

– Слушай, – спросил он, – а егеря-то там, на шлюзе, кто утащил? Помнишь, черное такое, гладкое, как змея – выскочило из воды, схватило его – раз, и нету.

И тут Неля изменилась в лице.

– Молчи, – сказала она. – Если жить хочешь, лучше забудь об этом и не рассказывай никому.

Данила шел по улице, то и дело настороженно оглядываясь. «Наверное, стоит пошарить в квартирах, – подумал он. – Магазины уже по большей части разграблены, метро ведь совсем недалеко».

Ох уж эти переулки Китай-города! Отличное место для засады: то лезут в гору, то спускаются, и в самых неожиданных местах взгляду открываются церквушки – их тут как-то особенно много. А еще заросшие дворы, обветшалые одноэтажные постройки, разукрашенные разными надписями и рисунками. В подвальчиках – магазинчики, где в прежней жизни длинноволосые меланхоличные продавцы торговали всякими нелепыми шмотками. У Вальки были друзья среди них, еще клуб тут был какой-то, куда он любил ходить. Одного из этих длинноволосых Данила потом встретил в метро – тот и там торговал всякой дребеденью. Данила не стал подходить – испугался, что он спросит про Вальку.