Кланы пустоши - Левицкий Андрей

— Пасть закрой, тока на вопросы отвечай, — процедил он. — Мне…

— Знаешь, что такое крон? — перебил Така.

— Чё?

— Крон! — закивал Каланча. — Я знаю, знаю, хозяин! Яд такой, кочевники в пустыне, грят, из медуз его добывают. Он если хоть чуток в ранку попадет или в царапинку какую, так человек наземь падает, ногами сучит, орет страшно — и подыхает. Тока перед тем, грят, кишки свои выблюет…

— Заткнись! — велел атаман.

Смуглое до черноты лицо было прямо перед ним — нос с горбинкой, низкий лоб, впалые щеки. Атаман видел, что на лице этом нет и намека на страх. Наоборот, глаза проводника искрились весельем.

— Правду тощий говорит. Дротик с кроном любого убьет.

— Ну так и чё? — не понял Макота.

— Дротик у Таки в руке. Под столом. Така им целится тебе между ног. У тебя детки есть, Большая Шапка?

Еще мгновение атаман глядел на него, потом отпустил и шагнул назад.

— Хозяин, так мы, если чё, можем… — Каланча держал руку на кобуре, и атаман пихнул его кулаком в бок, чтобы заткнулся.

— А ты вправду того… людоед? — опасливо поинтересовался Морз.

Проводник важно кивнул:

— С рождения. Но тебя Така есть не будет. Така ест только девственников, их мясо нежное, молоком пахнет.

Побледневший Морз пробормотал:

— Хозяин, не надо его в проводники.

— Да издевается он, ты чё, не видишь? — рявкнул Макота. — И потом, они не одно только человечье мясо жрут.

— Не только, — согласился Така. — Тех, кто его нанимает, Така не ест. Таков закон.

— Чей закон? — подозрительно спросил Морз.

— Закон пустыни.

Атаман еще раз оглядел проводника и наконец решился. Людоед не людоед, это значения не имеет. А то, что Така из кочевников, даже хорошо. Кочевники лучше других знают Донную пустыню и нравы местных обитателей, как людей, так и зверья.

— Нанять тебя хочу, — сообщил он. — Мой караван к Кораблю едет.

— Сколько вас? — спросил смуглый.

— Много.

— Така хочет знать: на чем едете?

Макота сел за стол напротив людоеда и еще раз хлебнул вина из бутылки.

— Разные машины. Два фургона-самохода, грузовик бронированный, мотоциклы. И телеги с ящерами.

— Телеги, — кивнул проводник. — Така машины не любит. Никогда не ездит на них. На телеге поедет. Сто монет.

— Сто?! Слышь, вы чё, сговорились все? За соляру сто, за фляжки сто, за проводника сто… Я разорюсь так!

— Фляжки в дороге нужны, — подтвердил Така. — Но проводник нужнее. Така не торгуется, Така без работы не сидит. Така — лучший, кого ты нанять можешь. Спроси у Рюрика, у кого хочешь спроси.

Спустя минуту Макота оставил смуглому тридцать монет задатка и договорился, чтобы проводник явился поутру к Квадрату. Покинув притон, раздраженный всеми этими расходами атаман решил больше никуда не ходить — он устал, а перед завтрашней дорогой надо было отдохнуть.

— Назад идем, — скомандовал он и направился к гостинице.

Глава 9

Стараясь держаться в тени, Туран быстро шел вдоль домов. Когда он миновал длинный помост, где в ряд стояли приземистые пустые сендеры, впереди показался Макота.

По сторонам от атамана шагали двое бандитов, Морза сбежавший пленник знал, а вот имени второго, высокого и худого, не помнил. Все трое были вооружены. Остановившись, Туран сдернул с плеча обрез. Люди вокруг не обращали на него внимания. Он прицелился — и опустил оружие. Слишком далеко, из дробовика надо стрелять, когда цель ближе. Пистолет… Нет, тоже не годится. Туран хорошо помнил, что произошло во Дворце: он попал в спину атамана, тот упал, сразу вскочил и побежал дальше. Скорее всего, в его куртку вшиты пластины, значит, стрелять надо в голову, но с такого расстояния легко промахнуться, а рисковать нельзя.

Отступив к помосту, Туран оглядел ряд сендеров с выпуклыми лобовыми стеклами и закрытыми кабинами. Сторож, крепкий конопатый детина, спал. Бандиты приближались, еще немного — и бывшего пленника заметят.

Туран перелез через ограждение и забрался в ближайшую машину. Вверху приглушенно гудел ветряк, с тихим скрипом покачивались лампы в жестяных плафонах. Он уселся на затянутое кожей сайгака сиденье, вытянув ноги под рулевую колонку, оглядел кабину. Правая икра все еще побаливала после того, как на Квадрате ее скрутила судорога; Туран помассировал лодыжку, голень и положил руку на рычаг передач.