Истребитель закона - Головачев Василий

– Хорошо, – с облегчением пообещал Стас.

Купив мороженое, они свернули в боковую аллею, ведущую к прудам. Мария принялась рассказывать о своих поисках жизненного предназначения, как она поступала учиться в Театральную академию, потом в Международный институт права, а остановилась в конце концов на танцевальном училище.

– Хотя я научилась шить и кое-что могу сама, – добавила она с непосредственностью школьницы. – Один наш кутюрье даже приглашал меня в свой салон моды.

– Чего же не пошла? – поинтересовался Стас.

– Много хочет, – повела плечом девушка.

Стас подумал и перевел разговор на другую тему. Захотелось рассказать подруге, как Матвей Фомич Соболев и его Кристина десять лет назад вылечили ему ногу и открыли дверь в мир здоровых и подвижных людей.

– С тех пор я занимаюсь рукопашным боем и философией Пути, – закончил он. – О Внутреннем Круге знаю все, что знает дядя Вася, но этого мне мало. А пользоваться астралом он не разрешает.

– Ты ходишь в астрал? – странно посмотрела на него Мария.

– А что тут такого? – удивился Стас. – Это же очень легко.

Мария засмеялась, и Стас ответил ей сконфуженным взглядом: он действительно свободно выходил в астрал и даже в ментал, хотя делал это из-за дядиного запрета редко, но получилось, что он как бы хвастается.

– Ты иногда меня умиляешь, Котов, – весело проговорила девушка. – Особенно когда в тебе просыпается эстет и философ. Это очень напоминает мне картину одного современного художника: автоматчик с засученными рукавами нюхает ромашку.

– Неужели я похож на автоматчика? – пробормотал Стас.

– Нет, но впечатление примерно такое. Не обижайся. Воин Пути обязан быть философом и поэтом, любителем природы. Кстати, каким видом единоборств ты занимаешься?

– Ниндзюцу.

– Почему не русбоем? Ты же русский. Я имею в виду тип сложения и физические данные.

– В астрале хранятся интересные сведения о том, что так называемые восточные единоборства – русского происхождения. Они идут от приемов рукопашного боя, которыми владели русские воины еще семь с половиной тысяч лет назад.

– Ты хочешь сказать, что история Руси длится не тысячу лет, как об этом говорят, а гораздо больше?

– Несомненно. Единственное, чего я не понял, почему эта информация о русских стала эзотерической, тайной. Неужели тебе об этом ничего не известно?

– Я специально не занималась историей Руси, да и единоборствами тоже, но теперь поплаваю по астралу, это действительно интересно.

Они вышли к прудам, но к воде подойти не смогли, здесь еще шла работа: рычали трактора, расчищая площадку, рабочие в оранжевых жилетах укладывали асфальт, устанавливали ограждение и убирали грязь.

– Жаль, что нельзя подойти ближе, – сказала Мария, глядя на водную гладь. – Когда закончится благоустройство, здесь будет красиво.

– Мы можем пройти справа, мимо штабелей досок, – предложил Стас. – Мне тоже хочется полюбоваться видом. Там дальше симпатичная аллейка виднеется.

Они обошли стройплощадку, по склону небольшого холмика спустились к тенистой липовой аллее, огибающей пруд и уходящей к западному краю парка. Цивилизация сюда еще не добралась, и гуляющих практически не было видно. Но уединения данное обстоятельство не гарантировало. Не успела молодая пара пройти полсотни шагов по аллее, как у Стаса сработала интуиция, и он понял, что напрасно повел Марию «на природу». А через несколько секунд впереди на аллею вывалилась из-за деревьев компания подростков, изнывающая от желания «оттянуться».

Их было около десятка и принадлежали они к нередкой в последнее время разновидности людей, которых называют «отмороженными». Это были именно подростки, самому старшему едва ли исполнилось восемнадцать лет, а младшему – лет четырнадцать, но менее опасными они по возрастным критериям не стали, а их неустоявшаяся психика, заставляющая сбиваться в стаю, держала парней в постоянном напряжении, которое они могли разряжать только издевательским поведением, куражом, агрессией, хулиганскими выходками. Действия таких стай обычно сопровождаются крайней жестокостью и бессмысленным садизмом. Догадаться же о замыслах банды несложно по хамоватым ухмылкам, свисту, бравированию, раскованности манер и традиционному приветствию: «Дядя, дай закурить». Эти парни хотели как можно реже напрягаться умственно и физически, как можно чаще отдыхать, развлекаться и «ловить кайф».

Стас еще не встречался с подобными стаями, но от дяди слышал, насколько они могут быть опасны. И еще он знал, что законов против таких молодежных банд родная Госдума так до сих пор и не приняла. Впрочем, если бы и приняла, результаты были бы минимальными. Как говаривал дядя Вася: закон – дерьмо, если нет средств для его реализации.

– Давай вернемся, – вполголоса заметила Мария, также не попадавшая в такие ситуации, но почувствовавшая исходящую от группы угрозу.

– Поздно, – пробормотал Стас, боковым зрением отмечая появление сзади еще двух подростков. – Олух я царя небесного, что не подумал об этом!

– Ты думаешь, они… полезут к нам?

– Будь уверена.

– Что будем делать? Может быть, убежим?

– Без драки не обойтись, они обошли нас сзади. Попробуем договориться, но я не уверен, что на них подействуют разумные доводы. Держись сзади и молчи.

– Можно взять их под гипноконтроль…

– Всех не возьмешь, к тому же мозги у этих ребятишек и так зомбированы – собственными примитивными желаниями. Но все же попытайся взять парочку, чтобы не вмешивались.

– Эй, дядя, дай закурить, – сказал один из парней, нагловатого вида, с челкой, легким пушком на губе, одетый в цветастый балахон, шорты и кроссовки на босу ногу.

Стас, чувствуя вздрагивающее плечо Марии, отступил к огромной липе, чтобы она была за спиной, сосредоточился взглядом на переносице парня, и наглая усмешка сползла с его лица. Раппорт прошел. Но все же подростков было слишком много, чтобы Стас мог справиться со всеми на психофизическом уровне. Вожак стаи, почти такой же высокий, как и Стас, – под метр девяносто, мускулистый, с татуировкой на левом предплечье, с медной серьгой в ухе, шагнул к остановившимся молодым людям.

– Слышь, мужик, не дергайся, если хочешь жить. – С гнусной усмешкой вожак крутанул в руке нож-бабочку. – Ты нам не нужен. Оставь девочку, деньги и вали. А будешь ерепениться… – Обладатель серьги снова поиграл ножом, в то время как его дружки демонстрировали кастеты и самодельные финки.

И Стас отчетливо понял, что парень не шутит. Во-первых, он был «под кайфом»: то ли накурился какой-нибудь дряни, то ли укололся, о чем говорил легкий флер безумия в его расширенных глазах. Во-вторых, он хотел выглядеть в глазах своих друзей мужчиной, и остановить его в таком состоянии мог бы, наверное, только внезапный десант ОМОНа. Стас снова в душе обругал себя за игнорирование советов дяди. Уже первые два нападения нельзя было причислить к случайностям, а третье и вовсе означало «волну выключения», организованную таинственным киллером. Но главной ошибкой было то, что Стас подвергал опасности жизнь Марии, что не оправдывалось ничем.