Еретик - Калбазов Константин

– Сделаю.

Знаменателен был этот день и тем, что к вечеру наконец появилось английское войско во главе с королем. Впрочем, встречей с ним Андрей остался недоволен. А как можно было быть довольным, если в благодарность за то, что ты преподносишь своему королю замок, который он сам пытался не раз отбить, ты получаешь полное его недовольство. Да-да, король был недоволен тем, что замок был под контролем его вассала. Едва поняв это, Андрей удивленно воззрился на его величество и опять не сдержался:

– Простите, ваше величество. Я правильно понял, что то, что я захватил замок во славу короля и Англии, есть поступок недостойный?

– Нет, ты понял это неправильно. То, что замок захвачен, это хорошо. Но вот то, как ты это сделал… Человеку чести не пристало выигрывать схватку обманом. Ты фактически украл замок у французов и, заманив барона Рупперта…

– Барона д’Ардре, – на автомате поправил он короля.

– Что? – Брови короля сошлись к переносице, а во взгляде, и без того мрачном, вдруг промелькнули злые огоньки.

– Я говорю, что бывшего владетеля замка звали барон д’Ардре, сир.

– Барон Кроусмарш, не смейте перебивать его величество, когда он говорит! – Гневная отповедь сэра Свенсона сбила уже готовое сорваться с уст короля куда более гневное высказывание.

– Не стоит, маркграф, – неожиданно встал на сторону Андрея король, впрочем, на нечто подобное маркграф Йоркский и рассчитывал, уже давно и хорошо знавший короля. – Барон прав, поправляя меня. Как бы мы ни называли это баронство, его хозяин, человек ЧЕСТИ, – здесь он сделал ударение, – достоин, чтобы его поминали его истинным именем. Так вот я считаю, что вы подло заманили барона д’Ардре в западню и подобно разбойнику убили его из засады. Действуя в составе войска, вы нанесли урон не только своему доброму имени, но невольно задели и мое имя.

«Я сплю или это все происходит наяву? Кретин, ты еще обвини меня и в оскорблении величества. Стоп, Андрей. Спокойно. Этак и до плахи договориться можно. Да что же это происходит-то? Ты что же, идиот, вообще о военной хитрости ничего не знаешь, или все это ниже твоего достоинства?»

– Прошу прощения, ваше величество, но мне казалось, что моя первостепенная обязанность как рыцаря Английской короны состоит в служении своей стране и королю. Если я имел возможность присоединить к Англии это баронство, то я просто решил воспользоваться этой возможностью.

– Не все возможности и не все методы приемлемы для рыцарей Англии. Вы поступили недостойно, и ваш поступок никак не может добавить мне славы.

«Немая сцена. Занавес. А может, этот идиот исходит тут желчью только по той причине, что ему неоднократно не удавалось добиться успеха под стенами замка с большим войском, а тут появляется выскочка, который с сотней воинов и сотней новиков проворачивает именно то, что не удавалось целому войску? Наверное, дело именно в этом. Ну и что теперь делать мне? Повеситься во славу короля? Так самоубийства не поощряются матерью-Церковью, опять получается недостойный поступок, только теперь уже даже не рыцаря, а христианина. Бред…»

– Ваше величество, быть может, меня все же оправдает то, что я неблагородного происхождения и был лишен воспитания, достойного рыцаря? Господь наш свидетель, я пытаюсь быть достойным этой чести, я всячески стараюсь поступать достойно, но, к сожалению, всякий раз попадаю впросак.

– Ваше величество, барон Кроусмарш имеет в виду то, что он был произведен в рыцари за личную доблесть, сразив лично двадцать орков и предоставив их браслеты. На деле он сын каменотеса, – тут же ухватился за спасительную соломинку маркграф.

– Ах, вот оно что. Это многое объясняет. – Как видно, король все же понял, что несколько перегибает палку, но так просто уступать своих позиций не собирался. – Но почему же вы, сэр Свенсон, не озаботились должным образом просветить вашего вассала относительно тех поступков, кои могут бросить тень на благородное сословие, к коему теперь он принадлежит?

– Я прошу у вас прощения, ваше величество, я действительно несколько упустил из виду барона Кроусмарша.

– Полноте, маркграф. Не стоит взваливать всю вину за своих непутевых вассалов на себя. Просто учтите это на будущее.

Король в своей обычной манере резко отвернулся от маркграфа и его вассала, после чего продолжил обход захваченного замка, подав им знак оставаться на месте. Остальная свита проследовала за ним, бросая недобрые взгляды на барона-выскочку. Впрочем, большинство из этих взглядов были завистливыми – ведь им уже было известно, что тот, помимо воинского снаряжения дружины барона, а барон заботился о своей дружине и доспехи у них были весьма хороши, уже заполучил и отправил к себе больше пятидесяти семей кабальных, а это тоже было немало.