Битва за Оилтон - Иванович Юрий

– Хм! Конечно можно! Да, скорее всего, и проведем блокировку через неделю, а то и две. Но все дело в том… – Профессор смешно закрутил у себя перед глазами своими тонкими, ухоженными пальцами, раздумывая и подбирая правильные слова. – Видишь ли, как человек очень хорошо знакомый с императором, я уполномочен несколько заранее ввести тебя в курс неких планов в отношении твоей личности.

Он сделал паузу, но, убедившись, что пациент слушает со всем вниманием и не пытается перебивать, продолжил:

– При нажитой славе, знаменитости, авторитете и умении отлично организовать, а потом и завершить любое дело на тебя появились несколько бо́льшие виды, чем просто оставить тебя служить. Пусть даже и в дивизионе. Как я понимаю, конкретно тебя постараются выдвинуть на несколько иной уровень бытия, на котором твои обязанности станут многократно значительнее, многоплановей и шире в политическом аспекте. Естественно, что и ответственность при этом возрастает адекватно твоему росту.

Парадорский не выдержал:

– При чем тут политика? Меня что, собираются отправить полномочным послом в иное государство?

– Кстати, а если и отправят, справишься? Причем вот так, с ходу, без всяких дополнительных курсов дипломатии?

– Трудно сразу что-то утверждать, если не попробовал. Но с другой стороны, нас семь лет учили не только приседать и гранаты кидать. Так что приложил бы все свои знания, усилия. Мог бы и справиться.

– Вот и все остальные, кто о твоем переводе на иной уровень ратует, тоже так думают, что справишься. А это, я тебе скажу, очень огромная оценка твоих заслуг. Согласен?

– Спорить с таким утверждением не стану. Но может, ты мне все-таки сразу скажешь, что к чему? – перешел на приятельский тон Парадорский. – А то так издалека начинаешь, что пока до сути дойдем, меня пора будет в омолаживающее устройство закладывать.

Сартре чуток задумался, а потом пожал плечами:

– Да я уже все предварительные фразы сказал. Только и осталось самое главное на тебя вывалить.

– Так чего ждать? Если меня градом из тучи не завалило, то тем таинственным «главным» не придавит.

– Бравируешь? – Глаза ученого хитро блеснули. – Ну ладно, посмотрим чуть позже на твою психическую устойчивость. Итак, ты знаешь, что блокировка уже проведена удачно на мне. Совсем недавно она удачно проведена и на втором человеке. Ты вскоре поговоришь с ним на эту тему конкретно. Но в связи с тем, что у тебя скоро начнется новая жизнь, тебе просто придется узнать много таких невероятных секретов нашей империи, что только само это знание в голове – огромный риск для всего государства. То есть вначале требуется твое добровольное согласие сделать тебе блокировку сознания в самое ближайшее время.

– Всего лишь? Да я, по-моему, уже давно его дал! – воскликнул Тантоитан. – Зачем сто раз одно и то же переспрашивать?

– Ну, мало ли что? Война, например, кровь, ранения, стрессы и переживания.

– Для воина это не причина отказываться от своего слова.

– Отлично! – Профессор потер своими ладошками. – Да я в тебе и не сомневался. Значит, я готовлю свою клинику для операции, а ты будь готов в любое время. – Заметив мимику сомнения на лице своего пациента, он сразу поинтересовался: – Что волнует?

– Сколько в клинике придется проваляться?

– Сутки! А потом гуляй как хочешь и впитывай в себя разные секреты.

– Ха! Так все просто и легко?

– Конечно. Ну… разве что придется в течение двух недель захаживать на рутинную проверку элементарного процесса усвоения. Да потом, при взаимном согласовании, выбрать через месяц время и пройти пробный допрос под воздействием домутила. Так сказать, контрольный штрих по завершению второго этапа.

Парадорский облегченно вздохнул, но тут же спросил:

– А что, есть еще и третий этап?

– Хо-хо! – обрадовался ученый. – Ты такой же, как Серджио! Готов заполучить сразу все и много.

Из чего стало окончательно ясно, что второй человек, получивший блокировку, не кто иной, как командир дивизиона. Да в этом бравый майор и так не сомневался.

Тогда как профессор продолжил свою мысль:

– Конечно, некие задумки у меня есть. Но все они настолько туманны, расплывчаты, неопределенны, что даже заикаться про них пока не стоит. Наблюдения за тобой я намерен проводить несколько лет и только потом подбирать очередных кандидатов для ИФПС. Тогда как блокировка будет проводиться только единицам и только тем, кто будет связан непосредственно с наивысшими тайнами Оилтонской империи.

– Да это понятно, – попытался кивнуть Тантоитан, но опутанная датчиками голова только дернулась. – Но ты мне так и не сказал: в какую дыру и на какую должность меня прочат? И насколько мне там будет комфортно с супругой?

Сартре опять чуть не рассмеялся, но обошелся только сердечной улыбкой:

– Сразу оговорюсь: с супругой тебе там будет очень хорошо. Но! Все остальное будут с тобой оговаривать, ставить условия, а может, даже и торговаться другие люди. То есть в компетенцию которых и будет входить творить твое будущее.

– Тут я сразу готов возразить и поторговаться. – Парадорский прекрасно понимал, что его собеседник знает все и до конца, но ни в коем случае не проболтается. Что немного напрягало и обижало: ведь в любом случае уже согласился на блокировку. Потому и хотелось сразу защитить свою внутреннюю свободу. – Творить собственное будущее может только сам человек. Так что если я посчитаю поставленные передо мной условия неприемлемыми, то сразу отвергну навязанное мне будущее. Право окончательного выбора своей судьбы я в любом случае оставляю за собой.

Ученый зацокал в восхищении языком и захлопал в ладоши:

– Браво! Как пафосно и величественно! Жаль, не велась запись на голограмму. Ты был неподражаем. Браво!

– Издеваешься?

– Нисколько! Просто радуюсь твоей наивности, молодости и житейской глупости. Потому что ты и сам не осознаешь все превратности судьбы, которые совокупно с привязанностями и мечтами иных людей влияют на твою стезю в жизни. Вот скажи, например: твоя невеста тебе дорога?

– Что за вопрос!

– И неужели ты не пойдешь ей навстречу, если понадобится вдруг твоя помощь при защите ее усадьбы, дома или имения?

– Еще как пойду!

– А если ей понадобятся твои знания при решении вопросов хозяйствования? Твои дипломатические способности при устранении трений с соседями? Твои умения наладить сравнительно экономное хозяйство и уменьшить текущие расходы?

– О чем разговор! – уверенно пробасил герой. – Для своей любимой я постараюсь сделать все, что угодно, и устроить рай в любом выбранном ею месте.

– Вот видишь! Значит, ты уже теряешь часть своей независимости. Значит, ты уже будешь обязан заниматься тем, чем совершенно не собирался. И всему этому только одна-единственная причина: ты полюбил другого человека. Но этот человек тебе близок, дорог, и ты уже сам готов поменять собственную судьбу по усмотрению, в данном случае твоей супруги.

Парадорский, хмуря брови и морща лоб, задумался. Хоть ученый и был весьма убедителен, но так полностью и сразу терять иллюзии относительно собственной свободы и права окончательного выбора не хотелось. Да и нарастающий ком тайн и секретов вокруг него нравился все меньше и меньше. Эти недоговорки, намеки, какая-то подспудная напряженность в отношениях многих людей чувствовались, но никак не прояснялись. Так и хотелось вколоть всем подряд домутил и выспросить все, что надо.

Именно с таким, чисто исследовательским интересом майор взглянул на своего приятеля ученого. Но сразу же припомнил, что никакими средствами секреты из своего собеседника не вытянешь.

Кажется, и Сартре догадался по взгляду о мыслях своего пациента. Потому что не выдержал и опять захихикал:

– Ну у тебя и взгляд! Словно хочешь меня рентгеном просветить и все мои мысли по третьему этапу выведать! Ха-ха!

– Больно надо! Понадобятся добровольцы – сам прибежишь и еще просить будешь. А вот сейчас бы лучше намекнул: что это мне с Клеопатрой светит в ближайшем будущем?

– Опять ты за свое? Нет, ну точно допросить хочет! Вот каков! Может, тебе шприц с домутилом подать?

– А поможет? – угрюмо спросил Танти.

– Над тобой поиздеваться? Запросто! Я тебе такого наговорю, что… Что мало не покажется. Ладно! Завершая разговор, еще раз тебя предупреждаю: ничему не удивляйся и будь готов к разговору на любую тему с самыми значительными людьми нашего государства. И помни о своих обещаниях!

– Склерозом еще не страдаю.

– Прекрасно, тогда за оставшийся час расскажи мне хоть немного, как вам там в Старом квартале сражалось? Поговаривают, что ты и там отличился больше всех?

Парадорский вздохнул:

– Да не так чтобы очень отличился. А вот другие – да! Полно у нас героев. Вот, например, один мальчик, Михаилом звать.