Автоматная баллада - Уланов Андрей

«Свинья, брезгливо воротя носы, скажете вы? О да, я – свинья, я такая свинья, что… но, к сожалению, я все же не настоящая свинья. Настоящим хавроньям можно валяться в одной и той же луже часами, хоть целый день. А мне…»

– Хорошо лежишь, – донесся откуда-то из слепящей высоты знакомый насмешливый – ненавистный! – голос. – Яйца откладывать собралась или просто грязевую ванну принимаешь?

– Угадал, – хрипло отозвалась девушка. – Яйца. Вот сейчас встану… дотянусь… отгрызу на хрен и утоплю поглубже!

– И только-то? – разочарованно протянул Шемяка. – Я уж думал, яичницу приготовишь… с колбасой. На твоей броняшке сейчас жарить чего-нибудь – самое то!

– Ты… да твой огрызок жарить нечего – на жир изойдет.

– И откуда же такая уверенность? Говоришь, будто видела…

– Я. И так. Знаю.

– Специалистка-а…

– Не приставай к ней.

– О! – радостно воскликнул Айсман. – Защитничек нашелся. Может, как раз ты нам колбаски-то и подкинешь? Что скажешь, Анют? Уж про него-то ты должна знать все в точности…

Бросок скуластого был хорош, даже очень хорош. Но Шемяка ожидал именно этой реакции на свои слова и потому двигаться начал едва ли не раньше Энрико. Кулак впустую рассек воздух, а затем инерция удара и ловко подставленная слега не оставили напарнику Анны иного выбора, кроме как с разгону протаранить макушкой соседнюю кочку.

Миг спустя он уже перекатился на спину, готовый вскочить – и замер, когда возникший в десятке сантиметров от кончика его носа автоматный ствол, едва заметно качнувшись вправо-влево, беззвучно скомандовал: «Нет!»

– Только шевельнись, – почти ласково произнес Айсман. – Только мизинцем дерни… и… не знаю, имеются у тебя в черепушке мозги или там дерьмо какое бултыхается на манер здешней грязюки, но вышибу я из тебя все, до последней капли. Уж поверь мне!

– Чего. Ты. Добиваешься?

– Неправильная формулировка.

Внезапно Шемяка, щелкнув предохранителем, закинул автомат на плечо и, наклонившись, протянул скуластому руку. Помешкав пару секунд, тот ухватил ее – и рывком выдернулся из тины.

– Не добиваюсь, – тихо, почти шепотом сказал Сергей. – Правильнее будет – вбиваю. Я вбиваю в две тупые башки одну-единственную, элементарную, можно сказать, простую истину. А именно: на болоте командую только я. Это пункт раз. Пункт два – мои команды выполняются без рассуждений, без дурацких вопросов типа: «Что?», «Где?», «Когда?», «Зачем?» и «Почему?»! Особенно – без почему! И того, кто эти пункты не будет выполнять, я убью. Иначе этот кто-то все равно угробит своей чертовой дуростью себя, но прихватит на тот свет и меня.

– Вот как ты заговорил, – Анна уже встала и сейчас нарочито медленными движениями стирала – или, вернее, сдирала – с лица грязевую корку. – А в городе, когда в карман мое золото засыпал, совсем другие песни чирикал.

«Мое золото», – мысленно пометил Айсман, – не «наше», а «мое». Интересно…»

– То было в городе, – равнодушным тоном отозвался он. – И до тех пор, пока я не ткну пальцем в сторону берега и не произнесу три волшебных слова: «Это – Большой Остров», у вас есть лишь один способ выжить – это соблюдать два пункта моих правил!

ШВЕЙЦАРЕЦ

– Они убьют тебя.

Швейцарец усмехнулся:

– Это не так-то просто.

– Они убьют тебя, – все тем же уверенным тоном повторила девушка. – Ты ловок… но ни один человек не справится сразу с четырьмя десятками воинов Храма.

Неторопливо распутывавший завязки укладки Швейцарец поднял голову и удивленно посмотрел на девушку.

– А с чего ты взяла, что я человек?

– Ты мутант?

– Не в привычном тебе смысле, – отозвался он. – Я – моральный мутант.

– Не понимаю.

– Поймешь, – пообещал Швейцарец. – Со временем.

«Если, конечно, – мысленно закончил он, – это время у нас будет. Для нас – будет».

– Я…

– Помолчи, – сказал он и, чуть помедлив, неожиданно для себя добавил: – Пожалуйста.

– А… можно я только спрошу одну-единственную вещь и потом сразу замолчу?

В любой другой момент она сама первая поразилась бы собственной храбрости. Не подчиниться воле хозяина, да еще и лезть с вопросом…

Но сейчас даже не подумала об этом.

Он, впрочем, тоже ничуть не удивился – в отличие от девушки, Швейцарец неплохо представлял, какое действие могут оказать две похожие на каштаны «пилюли доктора Самоделкина», которые она так доверчиво взяла у него прошлым вечером. Повышенная трепливость была одним из побочных эффектов. В основных же числились: прилив сил, улучшение ночного зрения… возможность бежать по лесу, не обращая внимания на то, что легкие туфельки давно уже прорвались и каждый очередной шаг пятнает землю кровавым отпечатком.