Шагнуть в неизвестность - Иванович Юрий

Он еще что-то там перечислял, уставившись со стены в пространство перед собой, но барон Лев Копперфилд уже отчаянно мотал головой.

— Слышь, Цезарь! — воскликнул он, когда Кайдан сделал паузу в перечислении пропавших болячек, — Ты, конечно, глотай свой шит сколько угодно, но потом сразу же отправляемся в Ледовое. Что-то мне культ храма Светоча нравится несравненно больше.

Честно говоря, и я уже стал подумывать об альтернативе своего выздоровления. Мало того, настолько смалодушничал, что даже мысли в голове промелькнули: «С другой стороны, мне и так неплохо живется. Даже Мансана ко мне отнеслась как к полноценному мужчине. Так почему бы и дальше так не продолжать жить? Тем более что талант художника У меня есть, наглость барона-самозванца в наличии, аппетит терять ну никак не хочется, да и вообще по жизни мне везет. Вон, даже волшебного угря поймал играючи. Может, и так проживу?»

С такими размышлениями мы обошли по верхней кромке стены весь форт и приблизились к центральному донжону с другой стороны. Как это ни странно, но обороняющимся, несмотря на весь теоретический запас знаний на эту тему в Интернете, мы помочь ничем не могли. Все у них было: постоянно подогреваемая смола, камни, луки, стрелы, внушительные и тяжелые алебарды. Копий и жердей для отталкивания осадных лестниц тоже хватало. Другой вопрос, что стена возвышалась всего на пятнадцать метров, число защитников было не безгранично и у них не было арбалетов. Наши два пока в счет не шли, да и заговаривать о них было слишком рано. Вряд ли и в местной кузне быстро соорудят нечто подобное из подручных средств. Это только в сказках герой, добравшись до молота с наковальней, выходит наружу через два часа с готовым арбалетом и начинает всех косить магическими очередями из реактивных болтов.

Кстати, воспоминание о болтах, два из которых лежали у меня в кармане, заставили побеспокоиться о боезапасе. Уж такие простейшие загогулины опытные кузнецы могут помаленьку ковать и ковать. Много они вряд ли сделают, но даже десяток в наших обстоятельствах может пригодиться. Но про кузню я спросить не успел: заиграл горн и лучники встали под небольшие каменные козырьки с приготовленными луками.

— Опять летят, гниды! — не сдержал рыка комендант форта, — В одно и то же время, разведчики проклятые! Высматривают, сколько наших от потравы вымерло, — и, перегнувшись со стены на внутренний двор, крикнул: — Всем посторонним — в помещения!

— Как бы опять чего сыпать не начали, — сомневался доктор, — Хоть и все прикрыто и закупорено, но бойцы все на виду.

— Пусть сыплют! Ветер приличный, все снесет, — возразил Трофим Осмолов и стал подталкивать нас в донжон, — Лучше там переждите, а то порой эти твари и камнями бросаются.

Действительно стали бросаться! Как только четверка кречей повисла над стенами, то на стрелков полетели довольно увесистые обломки породы, грозящие при прямом попадании вдавить голову в туловище вместе со шлемом. Но защитники держались стойко и без паники. В самом опасном месте на стенах воины прикрыли себе ноги щитами, а тела вдавили в ниши под навесами. Их страховали другие стрелки, в которых камни не летели, и как только кречи пытались снизиться, навстречу им неслись стрелы.

К сожалению, подлые крылатые создания держали четкий потолок около ста метров и не опускались ниже, так что поблескивающие стрелы до них не долетали. Но и их камни не нанесли урона защитникам на стенах.

Пока кречи атаковали, я стал прикидывать убойную силу наших арбалетов, их возможности и вполне справедливо решил, что за шесть выстрелов все четыре твари оказались бы сбиты. Потому что они действовали совершенно не согласованно и даже не оглядывались друг на друга. То есть первая пара падет вниз чуть ли не случайно, а потом надо только успеть сделать перезарядку арбалета, самое затяжное по времени действо. В крайнем случае еще раз можно успеть взвести арбалеты и выстрелить вслед драпающим подранкам. Все-таки арбалеты созданы для прицельного поражения подобных целей даже с дистанции в двести метров.

— Разведчики! — подтвердил свои догадки сотник. — Камни кидали больше для отвлечения внимания и подсчета лучников на стенах.

— И что это значит? — спросил Леонид.

— Возможно, этой ночью они пойдут на штурм. Тем более что об эффективности своей потравы они знают и догадываются о больных: раньше мы выставляли на стены вдвое больше лучников даже при такой тревоге. Перед ужином эти разведчики тоже прилетят, опять будут кидаться камнями и все высматривать.

— Неужели кречи ночью лучше видят? — задал мой товарищ несколько опрометчивый вопрос. Хорошо, что его восприняли скорее как иносказательный, для общего плана беседы или проверочный. Хотя, даже постреляв десяток этих тварей при защите своей сгоревшей ладьи, мы могли и не знать особенностей их ночного зрения.

— Нисколько, — ответил врач — Просто при ночной атаке, да еще и при поддержке зроаков с поля, у кречей все преимущества нападения с высоты. Они сбрасывают вначале корзины с углями, потом на них горящий хворост и устраивают кострища. После чего они нас видят как на ладони, а нам только остается бессмысленно пялиться в темное небо и посылать стрелы в каждую неверную тень. Уже одно это заставляет более половины воинов смотреть только на небо, чем и пользуются прущие с поля зроаки. Именно так были взяты два остальных форта правобережья.

— Хм. Сегодня, говорите? — задумался я, посматривая вслед нагло орущим кречам, которые сбились в стайку и полетели в сторону ближайшего холма.

На вершине там хорошо просматривался огороженный частоколом лагерь, а вот что творилось за холмом? Жаль, не-чем там пошевелить людоедов.

— А лодок у вас сколько?

Мой вопрос заставил Трофима Осмолова тяжело и безнадежно вздохнуть. Хотя отвечал он с честно открытыми глазами:

— Две! — Он сразу подумал, что мы собираемся как можно быстрее отсюда смыться вместе с остатками магического угря, и, кажется, подозревал такой исход с самого начала.

Но не для того я клялся страшными клятвами отомстить людоедам, когда метался по двору от бича повара, а перед моими глазами стояла разрубленная детская ладошка, чтобы сейчас просто смыться на левый берег и поспешить по безопасной дороге к Рушатрону. Не для того я давил в себе бешеную злобу при виде вонючих созданий, которые воровали детей и служили сборщиками трупов для людоедов. Хоть одного, вернее, хоть один десяток, но я просто обязан уничтожить!

Кажется, отблески моих мыслей нечаянно пронеслись в моем взгляде на коменданта, и тот непредумышленно от-ступил назад, непроизвольно положив руку на рукоять своего меча. Я хрипло переспросил: