Делай Деньги - Пратчетт Терри

— Все? — предположил он.

Миссис Роскошь засмеялась, и смех этот звучал на шестьдесят лет моложе, чем было ей.

— Очень точно! Его мать была чистокровной гончей, они раньше были очень популярны в королевских дворцах. Но однажды ночью она сбежала, стоял жуткий лай, и, боюсь, мистер Непоседа — сын многих отцов, бедняжка.

Мистер Непоседа повернул к Мойсту оба душевных глаза, и выражение морды у него стало немного искаженным.

— Бент, мистер Непоседа, похоже, испытывает затруднения, — сказала миссис Роскошь. — Пожалуйста, выведи его на маленькую прогулочку в сад, ладно? Я думаю, что молодые служащие не дают ему достаточно времени.

Быстрая тень грозовой погоды пробежала по лицу главного кассира, но он покорно снял с крючка красный поводок.

Маленький пес зарычал.

Еще Бент достал пару толстых кожаных перчаток и проворно их одел. Под возрастающее рычание он с большой осторожностью поднял собаку, обхватил ее одной рукой и, не издав не единого звука, вышел.

— Так это вы — знаменитый Главный Почтмейстер, — сказала миссис Роскошь. — Не кто иной, как человек в золотом. Хотя, как я замечу, не этим утром. Подойди поближе, мальчик, дай посмотреть на тебя на свету.

Мойст приблизился, и старая леди неловко поднялась при помощи двух тростей с набалдашниками слоновой кости. Одну из них она бросила, схватила подбородок Мойста и стала пытливо разглядывать его лицо, поворачивая его голову так и эдак.

— Хммм, — протянула она, отступая. — Как я и думала…

Оставшаяся трость ударила Мойста сзади по ногам и подкосила, как соломинку. Пока он ошарашено лежал на толстом ковре, миссис Роскошь триумфально продолжила:

— Ты вор, мошенник и хитроумный и изобретательный жулик! Признай это!

— Неправда! — слабо запротестовал Мойст.

— И лжец, — радостно добавила миссис Роскошь. — И наверняка самозванец! Ой, не трать зря на меня этот невинный взгляд. Я сказала, что вы негодяй, сэр! Я бы не доверила тебе даже ведро воды, если бы у меня панталоны горели!

Потом она сильно ткнула ему в грудь:

— Ну, ты что, весь день тут собираешься разлеживаться? — рявкнула она. — Вставай, парень, я же не говорила, что ты мне не нравишься!

С кружащейся головой Мойст настороженно поднялся на ноги.

— Дайте вашу руку, мистер Липовиг, — потребовала миссис Роскошь. — Главный Почтмейстер? Да ты просто шедевр! Давай сюда!

— Что? О… — Мойст схватил руку старушки. Это было как пожатие руки холодному пергаменту. Миссис Роскошь рассмеялась.

— А, да, прямо как открытое и обнадеживающее рукопожатие моего покойного мужа. Ни у какого честного человека не может быть рукопожатия честнее этого. Как так получилось, что вас так долго не заносило в финансовую область?

Мойст осмотрелся. Они были одни, все его карты были раскрыты, и некоторых людей просто не существовало способа обмануть. Мы тут имеем, сказал себе Мойст, Типичную Задорную Старушку: индюшачья шея, смущающее чувство юмора, радостное удовольствие от мягкой жестокости, прямота в разговорах, которая заигрывает с грубостью, и что, важнее, заигрывает с заигрыванием. Нравится думать, что она не «леди». Забавляется со всем, что не рискует упасть, причем с таким взглядом, который говорит «Я могу делать, что хочу, потому что я старая. И я питаю слабость к мошенникам». Таких старушек было непросто одурачить, но в этом и не было необходимости. Мойст расслабился. Иногда сбросить маску было величайшим облегчением.

— Ну, по крайней мере, я не самозванец, — сказал он. — Мойст фон Липвиг — мое настоящее имя.

— М-да, не могу себе представить, чтобы в этом деле у тебя был какой-то выбор, — отозвалась миссис Роскошь, направляясь обратно к своему месту. — Как бы то ни было, ты, похоже, морочишь головы всем подряд и постоянно. Садитесь, мистер Липовиг, я не укушу.

Последнее было сказано с видом, который посылал сообщение «Но дайте мне полбутылки джина и пять минут найти зубы, и тогда посмотрим!» Она указала на стул рядом с собой.

— Что? Я думал, я уволен? — воскликнул Мойст, оттягивая время.

— Правда? Почему это?

— Из-за всего того, что вы сказали?

— Я не сказала, что думаю, что ты плохой человек, — заметила миссис Роскошь. — И мистеру Непоседе ты нравишься, а он удивительно хорош в оценке людей. Кроме того, по словам Хэвлока, ты чудеса сотворил с нашей Почтой. — Миссис Роскошь протянула руку куда-то вниз и водрузила на стол внушительную бутыль джина. — Глотнете, мистер Липовиг?

— Э-э, не в этот раз.

Миссис Роскошь втянула воздух.

— У меня не много времени, сэр, но, к счастью, много джина.

Мойст посмотрел, как она наливает лишь немногим меньше летальной дозу в бокал.

— У тебя есть девушка? — спросила она, поднимая стакан.

— Да.

— Она знает, что вы за тип?

— Да. Я часто напоминаю ей об этом.

— Не верит, м? Ах, таковы все влюбленные женщины, — вздохнула миссис Роскошь.

— Вообще-то я не думаю, что ее это волнует. Она не просто обычная девушка.

— А, и видит твою скрытую суть? Или, может, ту скрытую суть, которую ты тщательно возвел, чтобы люди находили ее? Люди вроде тебя… — она сделала паузу и продолжила — вроде нас заводят по меньшей мере одну скрытую сущность для любознательных гостей, так ведь?

Мойст ничего на это не ответил. Разговаривать с миссис Роскошь было все равно, что стоять напротив волшебного зеркала, которое раскрывало тебя до изнанки. Он только сказал:

— Большинство ее знакомых — големы.

— О? Здоровые глиняные люди, которые предельно надежны и кому нечего предъявить в отделе штанов? Что она находит в тебе, мистер Липовиг? — она ткнула его пальцем, похожим на сырную соломину.

У Мойста открылся рот.

— Верную противопо-ложность, я уверена, — сказала миссис Роскошь, похлопав его по руке. — И Хэвлок, значит, послал тебя сюда объяснить мне, как управлять моим банком. Можешь звать меня Топси.

— Ну, я… — объяснить ей, как управлять ее банком? Так это не подразумевалось.

Топси наклонилась поближе.

— Я никогда не имела ничего против Душечки, знаешь ли, — сказала она, слегка понизив голос. — Очень милая девушка, хоть и жирная, как ярд лярда. И она была не первой. Далеко не так. Я и сама когда-то была любовницей Джошуа.

— Правда? — он знал, что ему придется все это выслушать, вне зависимости от того, хотелось ему этого или нет.

— О да, — ответила миссис Роскошь. — Люди тогда больше понимали. Все это было вполне приемлемым. Мы с его женой обычно собирались раз в месяц на чай, чтобы обсудить его график, и она говорила, что рада, что может выпустить его из-под каблука. Разумеется, в то время любовница должна была быть женщиной многих достоинств.

Она вздохнула.

— Сейчас, конечно, достаточно способности крутиться вокруг шеста вверх тормашками.

— Устои везде рушатся, — согласился Мойст. Это была хорошая ставка. Они всегда рушились.

— Банковское дело на самом деле очень похоже, — сказала Топси, как бы мысля вслух.

— Прошу прощения?

— Я имею в виду, что результат-то все равно будет таким же, но стиль должен как-то учитываться, ты не думаешь? Нужен блеск. Нужна изобретательность. Действо нужно, а не просто деятельность. Хэвлок говорит, что это твой конек, — она кинула Мойсту вопросительный взгляд. — В конце концов, ты сделал Почту почти героичным предприятием, да? Люди часы сверяют по прибытию Орлейского экспресса. Раньше они сверяли календари!

— Щелкающие башни все еще приносят некоторый убыток, — пробурчал Мойст.

— Удивительно небольшой, всевозможно обогащая при этом человеческое общество, и, несомненно, свою долю получают и налоговики Хэвлока. У вас дар приводить людей в восторг, мистер Липовиг.

— Ну, я… ну, полагаю, да, — выдавил он. — Я знаю, что чтобы продать сосиску, надо уметь продавать шипение.

— Прекрасно, прекрасно, — сказала Топси, — но я надеюсь, ты знаешь, что каким бы хорошим продавщиком шипения ты ни был, рано или поздно надо будет дать сосиску, ммм?

Она подмигнула ему так, что женщину помоложе за это бы посадили.

— Между прочим, — сказала она, — помнится слух, что боги указали тебе путь к захороненному сокровищу, с помощью которого ты восстановил Почту. Что было на самом деле? Топси можешь рассказать.

Наверное, и впрямь мог, решил он и заметил, что хотя ее волосы были редкими и почти белыми, они все еще хранили бледный след оранжевого, который намекал на более яркую рыжину в прошлом.

— Это были мои припрятанные накопления за годы мошенничества, — поведал он.

Миссис Роскошь захлопала в ладоши.

— Чудесно! Вот уж и впрямь сосиска! Это так… соответствующе. У Хэвлока всегда был нюх на людей. У него, знаешь, большие планы насчет города.

— Подприятие, — сказал Мойст. — Да, знаю.