Язычник - Мазин Александр

Славка метать копье не стал. Он послал коня навстречу викингу. Встретились они тесно, прямо в воротах. И ударили одновременно.

Викинг – сбоку, целя по Славкиному бедру. Славка – мечом по краю нурманова щита. Рывком намотанного на запястье повода (в руке было копье), вздернул коня на дыбы. Поднять необученного коня не получилось – он просто прянул назад. Меч Славки застрял в щите викинга и вывернулся из руки. А вот меч нурмана врубился в лошадиный бок. Бедолага-конь закричал-заржал, выворачивая душу, вскинулся-таки на дыбы, но сразу опрокинулся наземь, забил ногами. Нурман подался назад, чтобы не попасть под удар копыта, сместился вправо, пытаясь разглядеть, что случилось со всадником: поодаль упал или придавило…

Славка вынырнул из придорожных лопухов за спиной нурмана и ударил его копьем в шею пониже уха, под край шлема.

Звериным чутьем (услышать он не мог – все звуки потерялись в ржании умирающей лошади) нурман угадал опасность, дернулся, поворачиваясь. Так что удар прошел вскользь. Но – хватило. Отточенный край копья чиркнул по загорелой нурманской шее – и вскрыл жилу. Кровь брызнула – на сажень. Нурман, не обращая внимания на рану, кинулся на Славку. Славка отскочил, запутался ногами в траве, повалился в канаву, увидел проблеск клинка над собой, перекувыркнулся через голову, едва не свернув шею, вскочил на ноги, завертел головой, выглядывая врага.

Нурман пропал.

Славка обнаружил его, когда посмотрел вниз.

Нурман лежал в канаве. Ничком. Славка на мгновение усомнился: не хитрость ли? Но понял: с ним викинг не стал бы так хитрить.

Однако, спрыгнув в канаву, Славка на всякий случай наступил на десницу нурмана, сжимавшую меч. Викинг даже не дернулся. Неудивительно для человека, большая часть крови которого в этот момент впитывалась в землю.

Славка, поднатужившись, потянул тело из канавы. Выволок – и обнаружил, что народу вокруг прибыло. Несколько местных жителей, вооружившихся кто чем, смотрели на него.

Меч нурмана, как живой, скользнул в Славкину руку. Ладонь обняла рукоять – как прилипла. Это был настоящий меч, а не кое-как выкованная железяка ополченца.

Смерды попятились. Не то чтобы полуголый, босой, перепачканный в грязи Славка выглядел очень грозно… Грозным его делал труп нурмана у ног.

Когда Славка покинул деревню, он выглядел намного авторитетнее, чем когда в нее входил. Позаимствованный у нурмана доспех и оружие, пара коней, тугой кошель на поясе. Ему бы еще лук хороший… Но пришлось довольствоваться тем, который был приторочен к седлу одного из убитых новгородцев. Та еще деревяшка, но – лучше, чем ничего.

Смерды, впрочем, тоже остались в прибыли. Они унаследовали двух коней поплоше и имущество побитых новгородцев, которое им подарил Славка. Он справедливо рассудил, что ему оно – лишний груз, а, одаренные, смерды точно будут держать язык за зубами, если кто-то поинтересуется: куда это подевались княжьи люди?

Глава тринадцатая,

которая начинается неприятностями, а потом – возвращением того, кого Славка считал навсегда ушедшим за Кромку

Видно, Славке на роду было написано: дважды на одни и те же грабли наступать. А может, ловчие приемы у всех лесовиков одинаковые. Но в лесах кривичских угодил он ровно в такую же ловушку, что и в лесах древлянских.

Кривичская ловушка тоже сработала как надо: раз – и нога лошади в петле. Два – и подсеченная рывком веревки лошадь осеклась, нырнула головой вперед.

По замыслу ловца всадник должен был вот так же нырнуть – головой в землю. Но – не вышло.

Движение опавших листьев Славка заметил за миг до того, как затянулась петля. Да и нынешний Славка был не чета тому отроку, которого взяли тогда древляне.

Прыжок через голову падающей лошадки, сухой шелест покинувшего ножны меча, удобная тяжесть щита, сброшенного с плеча на руку.

Кобыла билась на земле, пытаясь встать. Заводной конек, шарахнувшийся, когда Славка выпустил повод, остановился и заржал. Двое ловцов, бросившихся было добить упавшего, – остановились на полпути. Одно дело – прирезать приложившегося оземь, оглушенного противника, совсем другое – лезть на обнаженный клинок.

Бронь на Славке была легкая: кольчужка. Полупудовый чешуйчатый панцирь остался во вьюке заводного. Но на его противниках – и того не имелось. Кожаные куртки с нашитыми бляшками. Такие в Киеве ополченцы носят.

Славка крутнул клинком, разминая руку, шагнул вперед.